— Ну, у этого, людоеда нашего.

— Не называй его людоедом. — Попросил я. — Теперь он Сахт. — Сказал и призадумался, уж как-то быстро я запомнил его имя.

— С какого перепуга? Вот ещё. — Возмутился мелкий. — Какой же он Сахт?

— Тебе-то какая разница?

— Ну ты даёшь. — Карлуха уставился на меня и расхохотался. — Вот так цветочек? Это в каком же поле растут такие цветы? Чем их поливают?

— Почему цветы?

— Сахт — это цветочек. — Пояснил Карлуха. — Вот потеха. Людоед и вдруг цветочек.

— А ты откуда знаешь?

— И то правда. — Карлуха поскрёб затылок, нахмурил брови. — Откуда мне это известно? Вот так дела. Что же это выходит, я языку людоедов обучен?

— Выходит, что так. Обучен. — Смерил я мелкого придирчивым взглядом. — Да, уж. Что не день то сюрприз.

— Ты чего? — Насторожился Карлуха. — А может и не обучен. Слыхал от приятелей.

— Что же ты раньше не говорил о друзьях людоедах?

— Да ну тебя. — Отмахнулся Карлуха. — Нет у меня таких друзей. Это наш людоед научил. Больше не кому. Видать брякнул, я и запомнил. Вот я ему. — Пригрозил Карлуха кулаком. — Ничего, догоним накостыляю зубастому.

— Я же тебя попросил. Не говори так. Сахт он. Его так мама называла.

— Мама? — Переспросил Карлуха и виновато опустил голову. — Ну, если мама, тогда ладно. Пусть будет Сахт.

— Догоняй. — Поторопил и полез в кусты. Впереди поломаны и срублены ветки. Срубы и поломы свежие, стало быть идём в правильном направлении.

* * *

Продирались мы с Карлухой через непролазные заросли. Даже и представить себе не могу, как это Сахт в кромешной темноте смог здесь пройти? В этих дебрях и по светлому без глаз останешься, везде колючки да острые шипы хлещут по лицу. Я уже молчу за тропу под ногами, острые камни везде и корявые корни ни-то кустов, ни-то деревьев. Это нам ещё повезло что плетуха осталась позади, доберись и она в это место, не пройти. Могу себе представить, как Серёга с круклем тесаком и секирой орудуют. Трудно им приходится.

С большим трудом вылезли из зарослей. У меня все руки исцарапаны, да и на лице остались отметины. Ну да ничего, главное, чтобы все эти мучения не были напрасны.

Выполз я из кустов, впереди небольшая площадка, трава истоптана, работа кипит полным ходом. Серёга и Сахт вытаскивают ящики из дыры. Каменная гора, а в ней проход, щель, чтобы залезть протискиваться нужно. Свисают корни, расползся плющ, всё утонуло в зелени и красных бутонах. Мошек тьма-тьмущая. Роятся, гудят над кустами.