Алусейр предостерегающе подняла руку.

— Подождите минутку.

Она задумчиво прикусила губу, затем с полуулыбкой повернулась к Вангердагасту.

— А что, если нам удастся опередить их?

Брови Галаэрона поползли вверх.

— Напасть на них их? Если вы неправильно рассчитаете время, Тилвертон будет потерян.

— Верно, — сказала Алусейр, не теряя энтузиазма, — но в Кормире много городов. У Шадовар – только один.

Аласалинн Рованмантл громко ахнула.

— Вы готовы пожертвовать Тилвертоном?

— Нет, но я бы наверняка поставила на это — сказала Алусейр, не улыбаясь. — У вас есть план эвакуации?

И без того бледное лицо Аласалинн стало еще бледнее.

— Я активирую его.

Она надела кольцо на средний палец и исчезла в потрескивании магии.

Вангердагаст приподнял кустистую бровь и хотел что-то сказать, но, поймав предостерегающий взгляд Алусейр, откашлялся. Алусейр улыбнулась.

— Ванги, ты можешь.…

— Конечно, принцесса.

Слишком пухлый и шаткий для лестницы, Вангердагаст просто подошел к краю лесов и поискал свободное место для приземления.

— Я немедленно подготовлю устройство к транспортировке.

Галаэрон нахмурился, но прикусил язык и ухитрился не спрашивать об «устройстве». Их отъезд из Арабеля был отложен почти на полтора дня, чтобы дать Вангердагасту и боевым магам время «подготовиться». Галаэрон предполагал, что они собирают магические предметы и запоминают заклинания, но он понял, что это не так, когда волшебники вышли из своего арсенала, таща огромную повозку, покрытую тентом из черного холста. Волшебник проигнорировал неоднократные расспросы Галаэрона об этой штуке, сказав лишь, что это раз и навсегда докажет, что Плетение сильнее Теневого Плетения. Когда Галаэрон не двинулся ни к лестнице, ни к Вангердагасту, волшебник схватил его за руку.

— Пойдем, юноша.