– Да.

– Хорошо. Я скажу Ингверде. Она обрадуется.

– Почему?

Льды… Ингверда. Я совсем забыла передать Эрихарду ее просьбу.

Никак не научусь жить в большой семье.

До недавних пор мне и не надо было учиться.

Но теперь…

– Это она выбирала. И занималась организацией всех мероприятий, – пояснила Наари. А мне вдруг стало стыдно за то, что все это время проспала. – Похоже, кое-кто взялся изображать мамочку. Но хотя бы она не достает.

У этой конкретной семьи большие проблемы с внутренними отношениями.

Кто бы говорил, конечно.

Поэтому я прикусила язык.

– Руки и часть спины открыты, но тебя должна греть оэни. – Наари не спешила уходить, медленно обошла полукругом платье, тоже полюбовалась.

Подчинившись сиюминутному желанию, я протянула руку и погладила ткань. Невесомая. Невероятно нежная. Она будто гладила меня в ответ. На подобное только баснословно дорогие ткани способны.

– Ага, – согласилась отстраненно. – С этим нет проблем.

– Каково это?

– Что?

Нить разговора все-таки ускользнула.

– Когда на тебе оэни.

– Тепло, – другого определения я просто не нашла.

Но и этого хватило. Подруга печально вздохнула и завалилась на мою кровать.