— Однажды ты увидишь расплату за свои деяния, грешник! — Зловеще посулил чародею отец Сергий, красный как рак от душившего его гнева и воспоминаний о недавних унижениях. Священника-пироманта натуральным образом трясло в неконтролируемых судорогах, от него валил пар, и Олег мог бы поклясться — был бы тот обычным человеком, и уже давно бы свалился сразу и с инсультом, и с инфарктом, и попросту от перегрева, плавно переходящего в термические ожоги всего организма. — Однажды ты заплатишь за всё-о-о-о!!!

— Может быть, когда-нибудь, — не стал лишать собеседника надежды чародей. — Но сначала ты и твои друзья увидите заседание суда с места для обвиняемых. Вы меня проверили? Проверили. Ничего не нашли? Не нашли. Значит, будьте любезны ответить за обстрел моего судна, за причиненные ему повреждения, за клевету и моральный ущерб…

Завуалировано издеваться над православным инквизитором Олег теперь мог абсолютно безнаказанно. Несмотря на стремительное бегство коменданта форта в алкогольный угар подальше от ответственности и возможных проблем, крепость при руднике содержала достаточное количество младших офицеров, которые могли в роли более-менее беспристрастных наблюдателей проследить за проверкой чародея на предмет следов использования запретной магии. И пусть капитана «Тигрицы» наконец-то осуществившие свои изначальные намерения церковники в ходе группового ритуала просветили насквозь в прямом и переносном смысле, но ничего мало-мальски подозрительного не нашли. Проверка его друзей и прочих сильнейших магов вольного отряда дала тот же результат. А трофеи из подземных городов царства Кащеева по закону облагались налогами, но не конфисковывались. Даже если это было несколько тысяч древних книг или такая экзотику как сибирский трехголовый дракон в рунной броне. Следов энергий нижних планов нигде не было, да и изготовить столько реплик древних артефактов, идентичных натуральным смогли бы мастерские далеко не каждого демонического владыки. Теперь высадившийся со всех трех церковных кораблей десант работал с рядовыми членами экипажа, а также под присмотром прошедших проверки подчиненных Олега обнюхивал внутренности бывшего грузовоза, приземлившегося на пустырь внутри частокола, где местное население обычно проводило ярмарки и народные гуляния, но это уже было то ли принципиальным желанием довести свою работу до конца, то ли вообще жестом отчаяния. Уже самому тупому из числа священников стало ясно — в этот раз со своей внезапной проверкой они пришли либо совсем не по адресу, либо к тому, кто сможет спрятать свои грязные делишки так, что их вряд ли получится отыскать чуть ли не с самим патриархом. И от ответственности за собственные действия, между прочим грубо нарушивши закон, отвертеться не получится.