Я закрыл глаза и прижался спиной к холодной и чуть сырой стене, вспоминая прошедший день.

Мускулистый юстициарий, глянув по сторонам и не найдя лишних глаз, махнул рукой, призывая нас подойти.

— Сюда.

Мы, естественно, стояли на месте. Понятно, что никакой возможности для сопротивления у нас не было, но... Если бы команда звучала как-нибудь ожидаемо вроде: «мордой в землю, руки за голову!», я бы её выполнил. Но «сюда» никак не вписывалось в мои представления о возможных действиях юстициария. Джейн тоже пребывала в замешательстве.

— Идите за нами, если жить хотите, — более развёрнуто обратился к нам всё тот же мужчина. — Мы все объясним позже. И не тратьте время, его нет, ни у нас, ни у вас.

И мы пошли. Во-первых, я всё равно знал, что дальше пойдут угрозы. Один из них просто пригрозит убить одного из нас, чтобы оставшиеся быстрее соображали. Во-вторых, отойдя от первого удивления, я прикинул, могут ли существовать служители закона, желающие укрыть преступников для каких-то своих целей. И о да, ещё как могут. Даже варианты есть, два самых очевидных: противостояние группировок внутри юстициариума или банально «продажные копы».

Поэтому мы пошли. Точнее, пошёл я, а Джейн поплелась следом, но это уже детали. Наши новые друзья поспешили убрать нас с улицы. И убрать как можно дальше от храма. А затем провели по десятку незнакомых улочек и, наконец, привели сюда, приказав сидеть тихо и никуда не уходить. Мы с Джейн уложили Химуро на тот самый матрас, а затем рядом легла девушка, измотанная прошедшим днём. Я же не чувствовал себя особо уставшим, поэтому просто ждал.

Через час или два заявился долговязый. Увидев спящих посвящённых, он посмотрел на меня, явно оценивая, стоит ли со мной вообще разговаривать, или сразу будить остальных. Я не спешил ни помогать ему с выбором, ни пытаться убеждать в собственной разумности и взрослости. Наконец, долговязый заговорил.

— Слушай внимательно, повторять не буду. — у него оказался неожиданно красивый музыкальный баритон.

Я изобразил пристальное внимание.