Но это так, лирика. Пора сделать то, ради чего я сюда пришёл.

Ещё один шаг к Анне. Глядя ей прямо в лицо, я сощурился.

– Так ты знала, что я умру на нашей свадьбе?

Анна испуганно захлопала ресницами… но, кроме испуга, в глазах было и кое-что ещё. Она явно нервничала, размышляя, что ответить.

Что ж, поторопим её.

Ещё один шаг к Анне – и я хватаю её за волосы прежде, чем она успевает что-то понять.

Резкий рывок вниз.

Крик.

Её лицо встречается со сценой; снизу вытекает тонкая струйка крови. Прекрасно.

Продолжая сжимать в кулаке её волосы, превратившиеся из элегантной причёски в мокрую спутанную паклю, я поволок её по сцене – вперёд, навстречу демонам, у которых при виде такого зрелища загорались глаза. Они медленно продолжали стекаться к сцене, и вид их не предвещал ничего хорошего.

– Итак, – я обвёл взглядом полупустой мокрый зал, затем вновь глянул на лежащую Анну. – Может мне кто расскажет, в чём весь цимес?

* * *

Простая металлическая табуретка с оббитым дешёвым дерматином сидением смотрелась… чуждо в этом роскошном кабинете. Одна стена напротив представляла из себя огромный экран; другая – стенд безумно дорогого артефактного оружия, добытого в Тумане. Ножки табуретки утопали в ковре.

Майкл Крейн сидел напротив, за столом из красного дерева, и медленно, меланхолично поедал суши. Взгляд его был спокоен и полон собственного достоинства.

– Стой, стой, Алекс, – заметил он, швыряя в своего начальника службы безопасности – уже бывшего, по очевидным причинам – очередное суши. – Выполняй то, что я говорю.

Александр не мог даже дёрнуться; шаткая табуретка под ногами и крепкая петля, накинутая на шею, образовали смертельную ловушку. Неловкое движение вбок, и верёвка затянется. Поэтому он не пошевелился, позволяя комку из рыбы и риса врезаться в его грудь.

– Ты моя собачка, Алекс, – тем же спокойным тоном, без тени улыбки, заметил Крейн. – И тебе следовало ей же и оставаться. Слепой, преданной, не смотрящей куда не следует.

Он откинулся на спинку кресла и поглядел Александру прямо в глаза.