В воображении Яны возник Атайский лук и стрелы. Стрела натянула тетиву, готовая лететь. Так бывает, когда Атайская защитная магия подаёт сигнал, что готова сработать.

— Если вы сейчас же не подпишете документ о передаче лавки в мою собственность, то церемония не состоится, — чёрные глаза послали зловещий сигнал.

Яна поняла, что Блез не столько хочет находиться впритык к ней, сколько обойти её и встать сзади. Но она плотнее прижалась к зеркалу, чтобы не дать ему такой возможности.

— Сегодняшней ночью должно исполниться древнее пророчество, — продолжил Блез мрачным угрожающим голосом. — Вы слышали, что написано в Свитке Грядущей Истины? Когда время в храме ускорит свой бег, произойдут страшные несчастья. Храм будет разрушен и город погрязнет в напастях и бедствиях, — гнетущие ноты в его голосе нарастали с каждым словом. — Долгие месяцы время в храме текло всё быстрее, а сегодня оно ускорилось настолько, что временная ткань вот-вот порвётся. Только я могу остановить это страшное пророчество, но сделаю это лишь в том случае, если вы подпишете документ.

Яна слышала о пророчестве, но всегда считала его просто легендой. Ей и сейчас было сложно поверить, что Блез говорит правду. Но в её душе неожиданно поселился нерациональный страх.

— Вот документ, — Блез вынул из кармана скрученный в трубочку лист и быстро развернул его. — Приложите палец сюда, — указал он на красную метку внизу документа.

Моррис стоял на ступенях храма и вглядывался в сгустившуюся темноту. Вокруг толпились многочисленные гости церемонии. Наверное, полгорода, не меньше, собралось здесь, чтобы посмотреть, как градоначальник и его избранница пройдут последнюю брачную церемонию, и поздравить их.

Но Моррис не замечал собравшихся. Как можно не замечать полгорода? Очень просто, если ждёшь ту, по кому смертельно соскучился, кого нестерпимо жаждешь увидеть, потому что не видел уже целую вечность — трое суток. Моррис не знал, как выдержал эти дни. Сколько раз ему приходили в голову разные уловки, которые могли бы позволить повидаться с Яной, не нарушая запрета не видеться. Но все уловки магистр тоже запретил.

Моррис находил утешение в работе. Ему доставляло удовольствие заниматься обеспечением благополучия города. Он уже давно провёл ревизию городской казны, и оказалось, что там достаточно денег и на ремонт дорог, и на школы, и на приют, и на расчистку каналов. Видимо, казнокрады, опасаясь быть пойманными, сами всё вернули в казну. Город преображался на глазах. У Морриса были грандиозные планы, как превратить его в центр туризма, чем ещё больше увеличить поступление в городскую казну.