Такахиро вспомнил новостные передачи, с октября по февраль расписывавшие то, как военные дирижабли граничащих с джунглями стран совершают рейс за рейсом по принимаемым из глубины лесов радиосигналам. Сигналы выдавали местоположение скрытых под зеленым морем дикарских городов, сначала крупных и похожих на муравейники, а затем все меньших и меньших. В приграничных районах уже начинал заканчиваться напалм, когда из джунглей начали выбегать делегация за делегацией от перепуганных дикарей, лепечущих на своем лающем наречии что-то о великом духе леса, разгневанном на его глупых детей за неправильный пересказ древних легенд, грабеж братьев из редколесья и культ жестокости. Жители джунглей молили о пощаде, клялись в вечной дружбе и приносили дары из клыков и когтей монстров дальнего запада. По их рассказам, великий дух леса был огромным и неуязвимым черным зверем, способным принять любое обличье. Он указывал летающим лодкам города провинившихся детей леса, преследовал нераскаявшихся и безошибочно находил прячущихся. Даже после заключения вечного мира с жителями редколесья, кровавый террор продолжался еще полтора месяца и нападения прекратились только после того как храмы Стихий, по слезной мольбе дикарей, провели масштабный обряд усмирения демонов.

Мало кто сомневался чьих рук делом была зима кошмаров в бескрайних западных джунглях, и вот оно, подтверждение, собственной персоной.

Лиса меж тем снова начала превращение, ее фигура и лицо менялись так, будто незримый скульптор работал с куклой из мягкой глины. Скрюченная, жутковатая дикарка плавно исчезла, монстр-лицедей обратился в мужчину атлетичного телосложения, с короткой стрижкой черных волос и красивым, волевым лицом. В этом облике черного лиса Корио видели часто, когда он появлялся перед людьми для того, чтобы возглавить какое-нибудь сражение или произнести пламенную речь.

— Вынужден просить прощения за обман с женским обличьем. — сказал лис. — Заявись я сюда мужчиной, мне потребовалось бы в разы больше усилий, чтобы не вызывать опасений и добиться встречи с командованием крепости. У меня попросту не было желания терять время, а еще больше не хотелось проходить процедуру заламывания рук, отправки в подземелье, допросов и проверок в подвешенном на цепях, состоянии. К девушкам мужчины намного более вежливы, сопережевательны и добры. Но теперь, я полагаю, Безликий Лжец может оставить свои игры и все мы готовы перейти к обсуждению важных дел?

Дверь отворилась. В комнату вошел самурай, еще более рослый и плечистый, чем присутствующий в комнате капитан.