Ррид кивнул сначала Море, потом директрисе, и голограмма, мигнув, растворилась в воздухе. Госпожа Ли так и смотрела перед собой, туда, где еще секунду назад висела фигура Его Святейшества.

– Иди, – процедила она наконец. – Не слышала? Иди!

От волнения госпожа Ли перешла на «ты». Мора только кивнула и тихо вышла. О каких бы там шариках или мыльных пузырях ни говорила директор, сейчас Мора точно сдулась. Все ее возмущение, все раздражение, почти злость – все это как рукой сняло.

До того, как она поднялась в кабинет госпожи Ли, Море казалось, что изменилось все. Мешок с тайнами продырявило. Тайны посыпались наружу. А сейчас ей велят просто вернуться в свою комнату – и что? Жить как прежде? Сидеть сложа руки и ждать, пока ей расскажут, что она такое и что стало с ее сестрой? А может, ничего с ее сестрой и не происходит и Мору просто специально держат в неведении? Только ради чего?

И тут на лестнице, ведущей в главный холл, Мора встала как вкопанная. Она вспомнила разговор Его Святейшества и Маккуса, который подслушала на Оси Ица. «Никакого лечения. Даже болеутоляющего», – зазвучал в ее голове голос.

Глаза у Моры расширились. В Квартуме тогда тоже говорили о Зикке. О девчонке два-пятьдесят-сколько-то-там. Мора не помнила точный номер Зикки, но начинался он именно так. Это она. Хуже того, они не собираются ей помогать. Они хотят с ней что-то сделать…

* * *

После возвращения со Второго кольца обратно в университет Ица ощущала себя потерянной. Она едва помнила, как поднялась по ярусам наверх, к проходному пункту, как преодолела его. Пытался ли ее кто-то остановить? Она помнила лишь, что сменила заляпанное бурыми пятнами платье на новое, алое: такую форму она видела на всех местных студентах, а ей нужно было соответствовать окружению. Кажется, она нашла его не в своей комнате – ей встретилась какая-то перепуганная девчонка с парнем, но трогать их она не стала: слишком болела голова.

Ице чудилось, что она больше не отличает реальность от видений с зелеными искрами, и она только и делала, что пыталась удержать свое сознание воедино. Что с ней? Почему ей так плохо?

Такой бессильной, как теперь, она еще никогда себя не чувствовала. От жуткой, разрывающей голову изнутри боли ее сознание плыло. Перед глазами плясали зеленые искорки, в ушах звенело, а пальцы кололо. Ице то и дело начинало казаться, что она видит себя откуда-то сбоку, со стороны, как будто ее душа вылетала из тела и следила за ним со стороны.

Но Ица держалась за свою душу крепко. Она не собиралась так просто сдаваться. И это чувство безволия, собственной беспомощности, которое она испытала там, в кабинете госпожи Ли, заставляло ее сжимать зубы крепче.