– Я не знала, что это вы.

– Вы не откажетесь рассказать, что вы делали в доме доктора Леви?

– Хотела навестить Элейн. Я не знала, что она съехала.

– Здесь стоять нельзя. Почему бы вам не проехать на стоянку? Я хочу с вами поговорить. Или вы и сейчас откажетесь отвечать на вопросы?

– Смотря на какие.

– О докторе Леви.

– Вы только о нем будете спрашивать? Только об Аароне?

Кацка кивнул.

Эбби задумалась и решила: вопросы могут быть обоюдными. Даже молчаливый детектив Кацка способен ненароком выдать какую-нибудь нужную ей информацию.

Эбби обвела глазами торговый комплекс.

– Видите закусочную? Можем поговорить там, за чашкой кофе.

Копы и пончики. Два эти слова воскрешали в памяти городские шутки о бостонских полицейских. Каждый коп с внушительным животиком и каждая патрульная машина возле дверей закусочных «Данкин донатс» только подкрепляли их. Однако Бернард Кацка не любил пончики. Он взял лишь чашку черного кофе, да и тот пил без особого удовольствия. Эбби он казался человеком, за которым не только не водится грешков, но и который совершенно равнодушен к радостям жизни. Ничего лишнего и бесполезного.

И первый вопрос, заданный им, был строго по существу:

– Почему вы оказались в этом доме?

– Я же вам сказала: поехала навестить Элейн. Мне хотелось поговорить с ней.

– О чем?

– О личных делах.

– У меня сложилось впечатление, что вы были едва знакомы.

– Это она вам так сказала? – спросила Эбби.