Несколько раз пересекали реки и продолжительное время летели над Огнь-рекой, отделяющей Мировую Язву с ее мрачными, черно-зелеными и ржавыми пейзажами от более светлого мира Свентаны. Потом ландшафт стал изменяться, на горизонте появились горы, сначала пологие и округлые, упругие на вид, как женские груди, затем дикие, зубчато-рваные, вставшие зазубренной непреодолимой стеной.

— Убырь, — сказал Мстиша, кивая в сторону гор. — Страна неплахов, волосатых великанов и мороков — черных теней, громовников, мяцкаев и трясей. На равнину они спускаются редко, хотя в последнее время забредают и в пределы Свентаны.

Под вертолетом проплыла странная гора — идеальный купол, показавшийся желеобразным, полупрозрачным, с круглой черной дырой по центру. На миг Сухову показалось, что на них глянул кто-то равнодушно-холодный и одновременно омерзительно-злобный, как паук, поджидающий жертву. В сознание вторглась чья-то чудовищно сильная воля, почти сломив человеческую, лишив людей способности к сопротивлению. Чей-то вскрик заставил Никиту напрячь все силы и выплыть из омута безволия.

— Навь! — с натугой произнес Мстиша, также не потерявший сознания.

Вертолет отдалился от куполовидной горы, схожей с выпученным глазом какого-то чудовища, и волна чужого внушения спала. Пассажиры задвигались, приходя в себя.

— Плохи наши дела, — сказал князь, поглядывая на Сухова изучающе. — Навь — это как раковая опухоль на теле Земли, и по всему видно, что она активизируется. Если бы не семимерное страшное заклятие, ограничившее степень ее воздействия на жизнь нашей державы, мы бы уже сами стали тенями, слугами дьявола. Навь — родственница Кщеря Бессмертного и других подобных тварей.

Никита вспомнил схватку с Мороком, живущим в колодце такого же заклятия на планете Зу-л-Кифла. Видимо, Люцифер когда-то просочился во все хроны, везде оставил свои «визитные карточки» — «проекции», и Семерым пришлось эти «проекции» блокировать, ограждать стенами заклятий — то есть физических законов, запрещающих вмешательство в Миры Веера. На уничтожение то ли не хватило сил, то ли показалось достаточным ограничение свободы их действий. А когда Люцифер «зашевелился» в своем хроне-тюрьме, зашевелились и его бесчисленные двойники — «проекции».

Мстиша вдруг положил руку на плечо пилота, к чему-то прислушиваясь. Но Никита уже и сам почуял неладное. Знакомое ощущение накрывшей их сверху холодной тени заставило собраться, глянуть вокруг вторым, паранормальным зрением.

Их догонял второй вертолет! Огромный военный вертолет с ракетными подвесками, состоявший на вооружении современных армий Земли; в народе их называли «крокодилами». С одного из кронштейнов его сорвался дымно-огненный хвост — по вертолету князя открыли ракетный огонь.