Я еще не почувствовал настоящей боли от пронзающих меня клыков зубов этого монстра, которые должны были раскусить мое тело на несколько частей и, судя по всему, размолоть кости в мелкую труху, при этом выдирая огромный кусок моей плоти.

Тем самым меня лишали руки, плеча, ну и по сути моего оружия, что я держал в ней.

Но и это было еще не все.

Одновременно я почувствовал как что — то острое вспарывает мне живот, протыкая насквозь, и при этом с другой стороны что — то вонзается мне в правый бок.

Правда и на этом приятные ощущения еще не закончились.

Меня будто зажали в тиски, и эти тиски, представляли собой не обычные жесткие пластины, сдавливающие тебя.

Нет, они почему — то начали двигаться и как циркулярная пида постарались раскромсать меня на части. Я прямо ощутил, как бритвенной остроты цепь или диски начали разрезать мою спину.

«Да что же это за тварь такая??? " — мысленно воскликнул я, намертво удерживаемый в смертельных объятиях этого монстра.

А уже в следующее мгновение меня нагнала та волна боли, явно усиленная внешним воздействием, которая окончательно показала мне, насколько опасен тот, с кем свела меня судьба в этом полутемном коридоре разрушенного города.

Мое сознание стало разрывать на части.

«Мне, походу, хана», — как — то даже отстраненно подумал я, — «еще пара мгновений, и эта. машина для убийства, созданная кем — то из

неизвестных творцов, просто сомнет меня и разорвет на части».

Что не понятно, какая — то странная и необычная апатия начала забираться ко мне в душу, будто втекая в тело вместе с проникающей в него болью.

И когда все — таки эта мысль сумела пробиться ко мне в уже практически ничего не соображающую голову, Я как — то разом осознал.

«Это не я. Это не могут быть мои мысли. Я тот, кто цепляется зубами за любую возможность. Тот, кто всегда, как бы тяжело ему не было, идет до конца».

И я уже новыми глазами посмотрел на своего противника. Он оказался еще более опасен, чем можно было ожидать.

Этот монстр, он влез в мою голову, заставив меня опустить руки и покорно дожидаться своего конца.

«Вот же гад», — во мне стал просыпаться тот дикий зверек с бешенным и злым взглядом, прозванный «психом», который» даже не имея возможности нормально двигаться, никогда не прощал своих врагов и не отступал.

Вот и сейчас, откуда — то изнутри этого моего дремлющего «я» начало пробуждаться то забытое злое упрямство, которое и не давало мне загнуться раньше…

«Не дождешься, не сдамся и сейчас», — как то разом с меня слетело чувство апатии и безнадеги, снедавшее душу еще мгновение назад, — «еще поборемся… "