Двигались мы всю ночь, из опасений быть обнаруженным в этот раз я не обошёлся без кляпа, и генерал сидел на лошади недовольно нахохлившись. Его возмущение я проигнорировал, когда вставлял кляп.

Этой ночью мы тоже двигались до самого утра, всего дважды останавливаясь передохнуть и размяться, да и то по полчаса. В этот раз ещё не рассеявшийся сумрак рассвета встретил нас в густом ельнике, по которому мы двигались пешком, генерал шёл метрах в трёх от меня справа, а я вёл лошадей в поводу, старательно уходя в стороны от низких и колючих ветвей ёлок. Или просто отодвигая их рукой.

Когда впереди показался просвет открытого места, я привязал лошадей и генерала к стволам елей и, взяв оружие наизготовку, двинулся вперёд.

Впереди действительно была опушка, но не поля, а поляны в лесу, на которой находился полуразрушенный, явно нежилой хутор. Когда я по-пластунски забрался под небольшую ёлку, то обнаружил, что место там было занято. Там находились останки бойца, рядом с ним лежала тронутая ржавчиной винтовка. Поглядывая вокруг, я осторожно его перевернул и, ощупав карманы, нашёл смертный медальон. Осторожно развернув влажную бумажку, прочитал:

«Курочкин Семён Иванович, красноармеец. В-ч 6798-1. 28.06.1941. Мантуровский РВК, Костромская обл., Мантуровский р-н…»

Писано было химическим карандашом, поэтому часть текста была повреждена, но и того, что было, хватало, чтобы опознать его при необходимости. Заметив краем глаза движение на хуторе, я приложился к прицелу винтовки и озадаченно пробормотал:

– О, а эти что тут делают?

На хуторе находились полицаи. Я бы их, наверное, не засёк, но там как раз произошла смена часовых и наблюдателей. Нахождение на хуторе полицаев было странно. Озадачивала мысль, что им тут делать? Ближайшее селение в десяти километрах. Мелькнула мысль, что они находятся в засаде и занимаются отловом партизан и групп окруженцев, что по весне направились или к фронту или на поиск этих самых партизан, но после размышления я её отбросил. Какой смысл ставить пост тут, когда выставить наблюдателей на возвышенностях и на бродах даст более высокий результат? Тут в основном степи, далеко всё видно. Причём полицаи так и делали, я с генералом в их сети трижды чуть не попал, но всё-таки смог вырваться из зоны поисков… Надеюсь.

Достав бинокль, я присмотрелся и улыбнулся. Разводящий мне был знаком. Во взводе Путянина был командир отделения с характерной внешностью, он был очень похож на молодого Вицина.

Дальнейшее изучение выявило ещё одного знакомого бойца. Практически всех в подразделении я знал в лицо, так как лично отбирал их для взвода, это должно было стать моим детищем, диверсанты, мои руки и глаза, но вот как-то не сложилось.