— Ты не знаешь даже этого? Потому что Август создал Лидера, и как любое творение, Лидер нанес вред своему создателю, — Шестнадцатый резко замолчал, придя к забавному заключению и рассмеялся. — Погоди, Двадцать Шестой, получается ты, в какой-то степени, брат Ладэоса или, возможно, его прототип! Или даже больше — аварийная кнопка, которая отключит затянувшийся, губительный эксперимент по созданию разумного искусственного интеллекта. К сожалению, этого мы никогда не узнаем. Твое путешествие заканчивается сегодня, Двадцать Шестой, или, если быть точным, Август. Предавай привет своей семье.

Двадцать Шестой перестал слушать ровно в тот момент, когда задал вопрос. Все казалось иллюзорным, не настоящим, словно он очутился в страшном сне, который кто-то смотрит где-то далеко, в другом мире, не отравленном войной. Роботу стало все равно. Кто и кого создал, по чьей вине все это произошло — уже не волновало разум машины. Он устало закрыл глаза и вслушался в окружающую тишину. В дали донесся щелчок вздернутого курка, и вместе с этим Двадцать Шестой ощутил спокойствие. Наконец-то все закончится. Больше не нужно ломать голову над всем происходящим. Вечный сон готов принять его в свои объятия.

«Стреляй же. Не тяни. Стреляй. Прерви кошмар. Стреляй, прошу, Шестнадцатый».

И залп ответил роботу, но не тот, который он ждал.

Воздух наполнили механические крики, раздавались взрывы и хлопки, треск пулеметной очереди. За ними последовала легкость. Ноги больше не давили на спину. Кто-то поднял Двадцать Шестого и усадил на землю. Далеко, где- то над ним, робот услышал голос: «Очнись! Ну же! Просыпайся, черт тебя дери!»

— Ав…густ?

— Да вот хрен тебе, а не Август! — злобно рыкнул Спайк. — Приди в себя, глупый хозяин, у нас есть машины, которые требуют огня!

Глава 48

Глава 48

Спайк прикрывал Двадцать Шестого, выставив во врагов свой пулемет на спине. Каждый, кто умудрялся хоть немного пошелохнуться в их сторону, получал атаку на поражение. Пес стоял и оглядывался по сторонам, выжидая, когда хозяин наконец поднимется и поможет ему с отступлением. Двадцать Шестой, тем не менее, не подавал никаких признаков активности, и просто стоял на коленях, уставившись в одну точку на земле. Ни громкий, агрессивный рык в его сторону, ни выстрелы, не могли заставить машину хоть немного пошевелиться.

Солдаты приближались. Отряд 84 обладал огневой мощью более сильной, чем один юнит поддержки в виде собаки, однако, никто из роботов не осмеливался стрелять. Возможно, они ощущали свое численное и огневое превосходство, и не считали нужным тратить силы на мелкую сошку; а может быть, было нечто иное, подсознательное, что мешало им ополчиться против своего бывшего командира, несмотря на то, какая всплыла о нем информация.