Проныра Шульмейстер предложил другой вариант. Он брался проникнуть в Королевский замок и встретиться там с Маршаном.

– Мсье, в замке находится известный всему городу кабачок «Блютгерихт». Сейчас он не работает, так как, чтобы попасть туда, необходимо как-то пробраться во двор замка. Но после отъезда русского посольства кабачок снова начнет работать. И его владельцы потихоньку закупают вино. Вчера в порт пришел бриг с грузом превосходного французского вина. Часть груза купили владельцы «Блютгерихта». Завтра его должны доставить во двор Королевского замка. Вы понимаете, о чем я говорю, мсье?..

Я кивнул. Если Шульмейстер сумеет вместе с вином пробраться во двор замка, то у него появится шанс встретиться с Маршаном. Так у нас появится ниточка, которая свяжет нас с русскими. Это уже кое-что…

– Послушайте, Карл, – сказал я Шульмейстеру, – если вам удастся перемолвиться с бедным Маршаном хотя бы парой слов, то передайте ему вот это, – я достал из кармана табакерку, в которой находилось зашифрованное послание. – Он все поймет и, как только у него появится возможность, он свяжется с человеком, который находится в составе посольства Дюрока.

– Я все понял, – кивнул мне Шульмейстер, – и постараюсь увидеться с Маршаном…

27 мая (8 июня) 1801 года. Кёнигсберг.

Джулиан Керриган, он же Джон О’Нил,

двойной агент

– Капитан, – Вильсон с почтением обратился к человеку средних лет со слегка вытянутым лицом и густыми черными бровями, – я хотел бы вам представить человека, который сумел узнать о русских больше всех остальных. Джон О’Нил, из Бостона. Но он английский патриот.

– Католик? – с подозрением спросил тот, которого Вильсон назвал «капитаном».

– Нет, сэр, протестант! – ответил я с гордостью в голосе.

– А на каком корабле служил?

– На «Веселой Мэри».