Я взорвался. И гневом и просто взорвался, меня как будто с огромной силой в момент растащило во всех направлениях сразу, а потом я вернулся. Или не я? Боль ушла. Я медленно поднялся и посмотрел на четыре цели по разные стороны от меня. Выражение ужаса застыло на лицах гномов, но лишь на мгновение.

— УБИИИИИИИТЬ! — Это верещал первый жрец, натурально верещал, как баба увидевшая зооноида.

И големы двинулись на меня, виляя своими сегментированными каменными фаллосами.

Трахнуть меня захотели, мрази?

Я сорвался с места и побежал, сделал прыжок, кувырок и парящими клинками врубился в правого истукана. Непробиваемый, твердый голем из скальной породы просто разлетелся в клочья, но только чтобы собраться снова, правда, он стал… Меньше?

Остервенело работая клинками, я не замечал боли, в меня несколько раз прилетали массивные кулаки и отбрасывали в сторону, но я подрыгивал и снова бросался в бой, отправляя свои клинки в полет и заставляя их по дуге возвращаться. Летела каменная крошка, големы сдавали позиции, а я лишь хотел немного побыть один и ради этого работал своими чакрамами без остановки, отправляя их в полеты по траектории восьмерки.

Стоп. Что?

Я встал как вкопанный. Посмотрел на свои руки. Они искрились молниями, но искры были короткие, и все мое тело окутывало желтое пламя.

Пламя Раската, точно.

Чуть не заорал от досады, когда увидел во что превратились мои клинки. Их расплавило.

Точнее поплавило и согнуло в кругляшки лезвиями вперед. Я держал в руках два чакрама, которые повиновались силе моих мыслей. Пришло осознание, что я могу им приказывать вернуться и задавать траекторию полета.

Вот почему големы так рассыпаются!