Баал, красный мир, лежал перед ним. Его обещанная награда была так близка, и все же он не мог коснуться ее.

Шторм еще не охватил Баал. Без поддержки его животворной силы космос налагал на тело Ка’Бандхи железные законы причинности. Его сверхъестественную сущность пронизывала дрожь электрических мучений — законы физики пытались отрицать его существование. Мефистон не смог преградить ему дорогу в мир пыли и плоти, но сумел повредить оболочку Ка’Бандхи. Энергии, составлявшие его тело, не связались должным образом. У него оставалось не так много времени в смертной реальности.

Охваченный ненавистью к старшему библиарию, демон протянул когтистую лапу к Баалу, беззвучно воя: планета лежала за пределами его досягаемости, и никакое усилие воли не могло приблизить ее. Шторм оставался совсем рядом, до безумия близко. Окунувшись в его энергию, он мог бы пробить путь на Баал. Но этому не суждено было случиться. Пока волна, исходящая от Цикатрикс Маледиктум, лишь надвигалась на Красный Шрам, Ка’Бандха уже падал.

Космос не мог убить его, но в то же время он не изменял законы согласно его прихотям. Огромные крылья беспомощно бились в безвоздушном пространстве, и Ка Бандха все быстрее падал в гравитационный колодец Баала-Прим.

Пространство между тремя мирами послужило великолепным полем боя. Ка’Бандха всемерно одобрял бойню, свидетелем которой стал. Разбитые тиранидские корабли наполняли вакуум пролитыми жидкостями. Суда космодесанта горели в собственной утекающей атмосфере. Здесь было довольно черепов и крови для Владыки Кхорна.

Когда Ка Бандха приблизился к холодной поверхности Баала-Прим, Великий Разлом достиг системы. Невидимая ударная волна шла перед ним, нарушая битву, стоило ей врезаться в монументальную душу разума улья. Ка Бандха смеялся, слыша, как закричали биокорабли, когда разорвалась их психическая паутина. Он оценивающе окинул их взглядом. Какие гигантские из них могли бы получиться черепа, достойное подношение Кровавому богу.

Но они, увы, все еще оставались недосягаемыми. По мере того, как зловещий свет варпа стирал звезды, реальность становилась более снисходительной к существованию Ка’Бандхи, но он по-прежнему не мог летать. Он падал через яростный водоворот битвы, который двигался, даже когда открывался разлом. Корабли Космодесанта, стреляющие по живому флоту, вдруг замолчали. Огромные, похожие на слизняков корабли-ульи содрогнулись в конвульсиях, сминая внутреннюю структуру. Корабли-кракены, обезумев, вырывали себе глаза гибкими щупальцами. Биоплазменные двигатели погасли. Охотники набросились друг на друга в бешенстве кровопролития. Агония разума улья доставила изысканное удовольствие демону; сражаться с ним было бы еще приятнее. Но и битва, и боль ускользнули от него: монументальный интеллект, управляющий флотом-ульем, разбился на части и померк.