– Ты мне адептов не расхолаживай, – раздался сбоку голос мастера Кайдена, стоящего в дверях, – весь такой суровый, что я инстинктивно спряталась за своего собеседника.

– Да ладно тебе. Свой вон вообще не носишь, – попытался оправдаться Алан, но его примирительный тон не оказал на Кайдена ожидаемого эффекта.

– Ты прекрасно знаешь, почему я не ношу свой медальон, – прорычал завуч.

– Я знаю, а остальные нет.

– Ну так расскажи им. В чём проблема? Давай всех оповестим. Может, начнём прямо с этой девчонки, которая суёт свой нос, где надо и где не надо?

– Кайден, перестань, – оборвал его врач.

– Ну почему же? – никак не мог успокоиться завуч. – А может, она уже знает ответ? Ну же…

И до того, как доктор снова успел вмешаться, я ответила:

– Потому что вы не в состоянии сделать то, что должен делать обладатель медальона.

На несколько секунд повисло тяжёлое молчание.

– И откуда такой вывод? – настолько спокойным, почти равнодушным голосом спросил Кайден, что вдоль моего позвоночника пробежал передовой отряд мурашек, предупреждая о скрытой опасности.

– Потому что вы – преподаватель боевой магии, но вы здесь, в лазарете, – пояснила я и, вспомнив обеденный разговор, добавила: – А никаких запрещённых артефактов мы в академию не приносили.

После последней фразы глаза обоих мужчин стали почти круглыми. Доктор ещё и осторожно уточнил:

– Это ты к чему?

– Среди преподавателей имеется версия, что мы убили мастера Кайдена, пронеся в академию запрещённый артефакт.

– С ума сойти! Алан, выпускай меня отсюда, а то и меня заочно похоронят, и первокурсников этих съедят.

– И речи быть не может, – непреклонно ответил доктор. – Пока аура полностью не восстановится, из лазарета ни ногой!

И тут я сообразила, что заточение мастера напрямую касается нас:

– У нас же завтра теория магии четвёртым уроком.

– Поставят кого-нибудь на замену, – отмахнулся доктор.