Он посмотрел на меня сквозь окно своими холодными синими глазами, и вместо ожидаемого гнева я видела теперь в его лице только прежний душевный надлом. А ведь я обещала Сейдж его беречь.

– Мередит Пеппер – моя будущая жена и моя пара.

Толпа взорвалась аплодисментами. Я всхлипнула – из меня словно вырвали сердце. Я потеряла его. Потеряла того единственного, кто за меня боролся. Того единственного, кому я действительно доверяла, а ведь доверять мужчинам так чертовски сложно.

Не дожидаясь Юджина, я спрыгнула с балкона, приземлившись на ноги, и побежала. Я не могла больше сдерживать душераздирающий вой, рвущийся из груди: и я, и волчица скорбели по любви всей нашей жизни.

Я бежала вдоль дороги обратно к кампусу, мимолетно порадовавшись, что надела свои проверенные белые конверсы. Мне требовалось срочно выбраться отсюда – из кампуса, из Города вервольфов, словом, как можно дальше отсюда. Когда я вернулась в свою комнату десять минут спустя, то тяжело дышала. По лицу ручьем текли слезы. Я взяла камеру, которую подарил мне Сойер – он заменил ту, которая разбилась на водопаде. Схватив ее двумя руками, я швырнула камеру об стену, разбив на мелкие кусочки, и закричала в агонии. Картины на стенах странно дрожали; я подумала было, что это землетрясение, и выглянула в окно – но деревья снаружи не тряслись.

Трясло меня.

«Я умру. Я умру из-за разбитого сердца».

Забежав в спальню, я затолкала в рюкзак кое-какие вещи и быстро переоделась в джинсы. Как он мог не поверить мне? Я знаю, мое объяснение звучало безумно, но я и правда думала, что этот парень – Сойер. Он выглядел и звучал в точности как он. Наверняка это какая-то магия, хотя за все мое время в Дельфи я никогда не слышала о столь могущественном заклинании. Можно сменить цвет глаз или цвет волос, но… он выглядел в точности как Сойер. Звучал в точности как он. Это был он. Но в то же время не был… а теперь все покатилось к чертям.

Я пробежала через рощу, окружавшую кампус. Не знала, куда бегу. Теперь я ненавидела эту мысленную связь, которую не разорвать так просто: чувствовала его гнев, боль, ощущение выполненного долга, когда он выбрал Мередит, и все это резало меня, как осколки стекла. На Стерлинг-Хилл опустилась ночь. Я побежала быстрее по освещенной Луной тропе. Я хотела домой. Хотела к маме. Хотела напиться, чтобы хоть как-то заглушить эту боль. Проблема заключалась в том, что я понятия не имела, где Магические земли находятся: всю дорогу сюда я ехала с мешком на голове, а родители никогда об этом не говорили, упоминали только, что Город магии где-то «поблизости». С равным успехом я могла находиться в штате Вашингтон, где-нибудь в Айдахо – или вообще в другом мире.