Только когда мы прокрались мимо камер и вышли обратно к центральному входу, Киар проявил любопытство:
– Кериэль, может, объяснишься? Это выглядело, мягко сказать, странно.
Я понурил голову.
– Мне очень неудобно. – Минута передышки позволила перетрясти мысли, и я, вспомнив, что Карел чувствует ложь, совсем загрустил. – Не могу сказать тебе правду, а если совру – ты сразу поймешь.
Странно, как в этот момент мне в макушку не ударила молния. Но удивительный факт – почему-то мое заявление не рассердило лорда Киара. Кажется, даже решив, что я работаю в борделе, он и то разозлился сильнее, чем сейчас.
– Моя способность распознавать ложь не работает постоянно, – неожиданно признался Карел, – требуется прикладывать усилия, чтобы ее активировать. И после разговора в ресторане о причине, по которой ты покинул Первоземье, я ни разу не проверял тебя, Кериэль.
Единственное, чего мне сейчас хотелось, – провалиться под землю. Куда-нибудь очень глубоко, сразу к Триаде. Значит, все это время мне так запросто доверяли? Не уверен, что заслуживаю этого. Ведь я не могу раскрыться в ответ и рассказать правду.
Карел помолчал немного, видимо, ожидая каких-то слов от меня, но я угрюмо смотрел себе под ноги, и он вздохнул.
– Хорошо, допустим, мы просто забудем про случившееся. Но ты хоть понимаешь, как это выглядело со стороны?
Я перестал виновато разглядывать пол и поднял на Карела недоумевающий взгляд. О чем это он? Человек же не мог догадаться?
– Не совсем…
Карел выразительно хмыкнул:
– Все выглядело так, что у тебя остались
Мое недоумение возросло в геометрической прогрессии.
– Это какие, например? – Я потер поджившую переносицу. – Разбитый локоть? Тоже мне тайна!
– Ох, Кериэль! – Смешок у Карела получился нервным и натянутым. – Как же много ты еще не знаешь о жизни!
Вообще-то я знаю многое! Просто некоторые аспекты жизни проходят мимо.
На самом деле мне было все равно, куда господ заведет воображение, главное, чтобы за придумыванием неких мифических повреждений, которые я скрыл, Эдер и Хариц как можно дальше удалились от истины.
Всегда боялся слабых целителей. Сильным, таким, как Мерджим Алмос и те, что проверяли мое состояние во дворце наместника, достаточно запустить диагностирующий импульс – и тут же поступит ответ, все ли с пациентом хорошо. Магия, к счастью, имеет свои понятия о порядке и норме. Для нее отсутствие души не является чем-то важным. А вот амулеты, которыми пользуются лекари с небольшим даром, делаются людьми и для людей, и в эти камни забиты точные параметры. При диагностике они покажут, что у меня нет души.