Кухня у гостиницы оказалась просторной и чистой. Быстрый осмотр помещения показал, что «Светлый путь» не зря получил свои звезды качества и заслужил добрую репутацию. Варочные панели по счастливому стечению обстоятельств оказались прямо под окнами, в большой кастрюле доваривались огромные морские гады с клешнями, рядом доходил сливочный соус, за огромным столом, стоя к окну вполоборота, тучная повариха мелко нарезала для гарнира свежую морковь и сладкий перец. Еще дальше вокруг подносов, уже заставленных фарфоровой супницей и закрытыми горшочками, суетились две молодые девушки, одетые в одинаковую форму и одинаково восторженно-возбужденные.

Присев под окном и чутко прислушавшись – вдруг еще кто-то выйдет через черный ход, – я полез в ранец, отыскивая пузырьки с ядом. Яркое желтое пятно, падающее из кухни на землю, давало достаточно света.

Только выудив два небольших пузырька, я сообразил, что совершенно не помню, в каком из них яд кураре, а в каком рицин. Первое добавлять в еду бессмысленно, аптекарь сказал, что в желудке кураре полностью переваривается, а опасен только при попадании в кровь. Значит, сейчас мне нужен рицин… и как отличить один яд от другого?

В голове от волнения было совершенно пусто, будто бы все знания о ядах, которые содержались в памяти, выдуло ветром.

Открыв один пузырек, я с подозрением принюхался к густой массе, цветом и запахом напоминающей смолу. Рицин вроде вообще не должен пахнуть. Осторожно и плотно завинтив маленькую крышку, я посмотрел, что содержится во втором флаконе из мутного темного стекла. Оказалось, он заполнен небольшими белыми кристаллами, чем-то напоминающими соль.

Точно! Вспомнил!

Рицин же получают из касторовых бобов, только там замороченная обработка из-за того, что при нагревании яд разрушается. Так что вариант закинуть горсть кристаллов в кастрюлю к лобстерам можно не рассматривать.

Тихо вздохнув, я полез в заначку с амулетами. Как назло, ничего для невидимости у меня не осталось – все израсходовал. Зато имелась одна бусина из топаза, с помощью которой можно сделать отвод глаз.

Разодрав палец о карниз, я обмазал бусину кровью, активируя амулет, и сунул топаз в карман. У меня есть пять минут, нужно только придумать, чем отвлечь повариху и служанок.

Заглянув в кухню, я посмотрел по сторонам и, потратив каплю магии, подставил воздушную подножку одной из девушек. Та, тонко вскрикнув, попыталась удержать равновесие и зацепила крайний поднос с супницей – раздался звон разбившегося фарфора, заверещала, ошпарившись, вторая девица. Повариха, едва не порезав пальцы вместе с перцем и костеря растяпу на все лады, поспешила к месту происшествия, чтобы понять, насколько все плохо.