— Арни в командировке в недавно обжитых землях варваров, — вздохнула Тсу. — Меня пугает, что он сблизился с Жанной и её командой, теми инормирцами. А Сая вообще в космосе, чинит эм-ка… Эм-ка?

— Эс, — не без улыбки закончил Крис. — Говорит, уже не может без вакуума и невесомости. Что там — её сердце и душа. Кажется, я что-то слышал о том, что там же развлекается и Барион.

— Хорошо, что мы бессмертные, — рассмеялся я уже в полный голос. — Хоть какое-то от этого преимущество.

— И не говори, — кивнула Тсу, наблюдая за прыгающими на друг друга Громом и Армагеддоном.

— Скоро будет готово! — раздался голос Энни со стороны составного крытого мангала. Если честно, то каждый год эту штуковину собирать всё сложнее. Хочется уже плюнуть и купить что-нибудь поновее и попроще.

— Хорошо! — крикнула в ответ Лифа, и тут же переключилась обратно на «сражение». — Давай, Гром! Покажи, кто тут царь горы!

И волколак радостно завизжал, словно маленький щеночек, как профессиональный боксёр ударяя мощной лапой прямо по скуле Гены. Но тот, не мешкая, ответил апперкотом прямо по огромной раскрытой пасти. Бах! Гигантский зверь повержен, но не до конца. Один-один, пока что ничья.

— Я схожу за подносом.

— Давай скорее! — бросила мне вслед Мана. — В этот раз Гена наподдаст Громику!

— Ага, ага, — ответил я, проходя в дом.

Зашёл на кухню, включил свет, озаривший столешницу со встроенной посудомойкой, плитой и духовкой. Открыл первую, вынув чистые тарелки, затем достал из шкафа сверху широченное серебряное блюдо, поставил на него тарелки, на них — приборы. Закрыл посудомойку, уже даже схватился за ручки подноса, но остановился глядя на край приоткрытого окна прямо перед глазами. Не полюбил я вытяжки, поэтому решил оставить себе окошко прямо возле плиты. И там, в щели, находилось письмо, надёжно скреплённое восковой печатью.

Я бережно вынул его из щели, выложил на гладкую поверхность, оглядев оттиск в форме человеческого сердца. Открыл ещё одну дверцу шкафа, вздохнув при взгляде на содержимое. Целый ворох таких же писем покоился там, и ни одно не было вскрыто. Может, хватит уже? Вечно таить обиду на бога Жизни всё равно нельзя. Ещё ударится в депрессию.

— Ладно, была не была, — крякнул я, надламывая печать.

— Здравствуй, Джон, — произнёс знакомый голос. Я обернулся, глядя в глаза мужчине.

— Кока-колу будешь? — спросил я с улыбкой.

— Буду, — ответил мне он. — Спасибо, что наконец-то открыл моё письмо.

— Иди ты, — весело хмыкнул я. — Спросишь что-нибудь, или прямо так пойдём ко всем? Чур, ты несёшь поднос.

— Спрошу, — кивнул Создатель. — И поднос тоже понесу.