Большинство дорнийских рек полноводны только после редких (и опасных) грозовых ливней, а весь остальной год являются попросту сухими балками. Не пересыхают лишь три реки во всем Дорне, продолжая нести свои воды как зимой, так и летом, денно и нощно. Высоко в западных горах берет начало Быстроводная, она стремится к морю через гряды крутых порогов и водопадов, через ущелья и расселины, где ревет подобно огромному зверю. Ее воды, рожденные горными ключами, чисты и свежи, однако для судоходства Быстроводная не пригодна, да и безопасная переправа через нее возможна только по мосту. Течение Серноводной куда более спокойное, но ее мутные желтые воды дурно пахнут серой, а по берегам кривятся странные чахлые растения. (О людях, что живут там же, мы упоминать не будем.) Воды же Зеленокровной, пусть иногда и грязноватые, полезны как для полей, так и для скота, а хозяйства и сады теснятся у берегов реки на всем ее протяжении в сотни лиг^[93]. Более того, Зеленокровная и ее притоки, Вейт и Плеть, почти до самых верховий проходимы для судов (хотя местами неглубоки и испещрены песчаными отмелями), и, соответственно, служат всему Дорну главным торговым трактом.

Из тех Первых людей, которые решили остаться в Дорне вместо того, чтобы уйти дальше к северу в поисках более добрых земель, многие селились поближе к берегам Зеленокровной. Для того, чтобы будущие сады и посевы орошались живительными водами, ими были проложены рвы и каналы. Были среди новых поселенцев и такие, что предпочли осесть недалеко от Узкого моря (восточное побережье Дорна гораздо гостеприимнее южного), и вскоре здесь возникло множество небольших деревень, живущих ловлей рыбы и крабов. Более непоседливые пришельцы двинулись дальше – они нашли себе пристанище у подножий Красных гор, где идущие на полночь ураганы обыкновенно проливали свою влагу, создав тем самым благодатный зеленый пояс. Те, кто взобрался еще выше, нашли убежище среди вершин, в укромных долинах и на высокогорных лугах со свежей и сочной травой. А в глубь страны, пробираясь через пески, осмелились направиться лишь самые храбрые и отчаянные. Кое-кто из них все же нашел воду среди дюн и возвел укрепления и замки в этих оазисах – века спустя их потомки станут лордами источников. Но на каждого, кто наткнулся на родник, безусловно, пришлась сотня погибших от жажды под палящим дорнийским солнцем.