«Один за другим шли указы из Дома Поцелуев, где восседал малолетний король, и каждый последующий был возмутительнее предыдущего. Геймон повелел, что в делах наследования отпрыски обоего пола впредь будут равны, что в голодную годину сирым и нищим должно подавать пиво и хлеб, что воины, утратившие конечность, должны получать кров и пропитание у всякого лорда, за которого им довелось сражаться. Геймон предписал, чтобы мужья, поднявшие руку на жен, в свою очередь также были биты, без оглядки на то, какими деяниями заслужили их жены подобную кару. Если Грибок не ошибается, сии эдикты, почти вне всяких сомнений, стали детищем дорнийской блудницы, именуемой Сильвенной Сэнд, которая, по слухам, была возлюбленной Эсси, матушки короля».

Особняком от прочих дорнийцев (как соленых, так и песчаных, и каменных) стоят сироты Зеленокровной – те самые, что рыдали, когда Нимерия сжигала ройнарские корабли. Изготовив из их остовов плоскодонки, они принялись бороздить речные воды, мечтая о дне, когда смогут вернуться к Матери-Ройне. Чистокровные ройнары, они по-прежнему общаются между собой на родном языке, хотя, судя по всему, держат это в тайне – после того, как три преемника принца Морса II, внука Нимерии, пытались наложить запрет на ройнарскую речь.

Тех преемников прозвали также Красными принцами (хотя двое из них были женского пола), а их правление отмечено войнами как в самом Дорне, так и за его пределами. При них было положено начало Дощатому городу – связанные вместе паромы и плоскодонки служили местом для торговли. Для защиты разросшегося с течением лет города принцы повелели неподалеку воздвигнуть крепость, поскольку все больше кораблей из Вольных городов находили здешнюю гавань вполне удобной.