Хотелось пить. Не смертельно, но мечтал о воде. Я лежал в полной темноте. Фонарь погас в тот же миг, когда швырнул его в упыря. Последнее, что видели глаза, — это нетопырь в отсвете пистолетного выстрела. Поднявшись на колени, нащупал разряженное оружие и всунул его за пояс. С поиском оброненной шпаги получилось дольше. Она отлетела в сторону, но отыскал и ее.

Сидя у стены, попробовал дотянуться до магии. Ничего. Все та же пустота вокруг да непроглядная темнота.

Проклятый пепел! Сначала валялся на полу, потом ползал в поисках оружия, укрывшись тьмой, как плащом. Но ведь она могла скрывать новых чудовищ! Однако повезло — никто и ничто на меня не напало. Повезло дважды — я вновь ощутил дуновение сквозняка. Тянуло в сторону, откуда пришел я и откуда появился второй упырь.

Поднявшись, пнул наугад темноту и ударил по спине нежити, что умерла второй окончательной смертью. Чтоб тебя! Нетопырь не усох! Для пущей уверенности я присел перед вампиром и провел по нему рукой. Точно не высох в мумию. Но черт с ним! Нужно поскорей выбраться из подземелья. Пока не пожаловали новые его обитатели.

Коснувшись левой ладонью шершавого камня и сжимая шпагу, я двинулся вдоль стены. Одна запертая дверь, другая и… Эта приоткрыта! Я распахнул ее полностью, по-прежнему не видя ничего, но чувствовал, что сквозняк тянет дальше. Наверх! Нащупав ступени каменной лестницы, что уводили из подземелья, я собрался уже идти дальше, однако вернулся в коридор.

— Велдон! — что было сил закричал я. — Мирбах!

Замерев, не шевелясь и не дыша, я слушал и слушал, но ничего. Снова тишина и пустота. Никто не подал голоса.

— Есть кто-нибудь?

Застыв, я слушал безмолвие и еще дважды звал инквизитора и графа, но так ничего не услышал в ответ. Скорей всего, Томас Велдон не пережил забавы со стрелами, которая так веселила графиню ди Плерри. А Мирбах? Вряд ли он живой. Не нужен он Ирме.

Проклятый пепел! К ней появился новый счет. Эта блудливая сука заплатит за предательство, а еще за Брана и за Велдона. Даже за Мирбаха и Зилля спрошу! Все ж люди.

Цедя сквозь зубы ругательства, я начал подъем. Кроме шпаги вооружился также кинжалом; может статься, что в тесноте управляться им окажется сподручнее. Я поднимался наверх по довольно узкой винтовой лестнице. По-прежнему в полной темноте. Часто останавливаясь и слушая тишину.

Казалось, замок опустел, вымер в истинном смысле этого слова. По меньшей мере подземная его часть, но внутри что-то все сильней и сильней щекочет меня. Нервы напряжены. Шкурой ощущаю близость смертельной опасности. Кровь и песок!