– Олег, ну так ты понял приказ? Прием, – уточнил Паук.

– Да, понял. Мне он не нравится, да и смысла в нем нет. Рекомендую поскорее взяться за ум. А пока не возьметесь, продолжу исследование верховьев Нары. Прием.

– Вот и отлично. До связи.

Олег, отложив гарнитуру, задумчиво произнес:

– Дела…

– Да уж, дела еще те, – поддакнул Платов. – Выше я подниматься не буду, ты же видел, какое там русло. Так что верховья Нары пешком обследовать будете. Придется тут вас дожидаться. Покормим мы местных комариков…

– Не покормим.

– Не понял?

– Мы идем вниз. Домой.

– Так сказали же… Так ты же подтвердил, что продолжишь экспедицию. В чем дело?

– Не знаю. Но в поселке что-то очень неладно. Очень.

– С чего ты взял?

– Никаких тестов я жене не передавал. Первое, я и без тестов знал, что мне скоро светит стать папой – перед выходом жена сказала это точно. Этими словами она сейчас мне дала понять, что дело нечисто. Второе, я сколотил пару шкафчиков, повесил несколько полок, переделал кровать, но никакой колыбели и в помине не было. Но она мои слова про колыбель подтвердила. И третье, в первые дни существования островитян сверху действительно пришли плоты, и их действительно вроде бы высмотрела Аня. Это из Хайтаны спустился Добрыня со своими людьми. Учитывая, что он второй день не появляется на радиосвязи… Похоже, она намекнула, что с ним что-то не так.

– А почему она просто и четко все не сказала? Зачем такие сложности? – непонимающе протянул Платов.

– А ты подумай.

– Думаешь, там цензура? Крепкие ребята не дают лишнего сболтнуть?

– А что еще тут думать? На месте разберемся. Эх, жаль, Макс где-то в дебрях застрял… людей у нас маловато. И по радио с ним не свяжешься – услышат, гады… Ладно, деваться нам некуда… Давай, стаскивай корабль с мели. Мы идем домой.

* * *

Клепа, устроившись на штабеле блоков пикриновой кислоты и потягивая из кружки остывший чай, степенно рассказывал об обстановке в поселке. Добрыня, Лом и Кислый, рассевшись на низких чурбаках, внимали каждому его слову. Химики молчали, лишь мэр иногда позволял себе вмешаться в рассказ парня.

– Левкина они поначалу у ворот на землю положили. Это чтобы все, кто входит и выходит, могли видеть, что он утыкан болтами Кругова. Тупо – все болты одинаковые, круговская мастерская только одно отличие им придает – пулевидный точеный наконечник. Только как наконечник рассмотреть, покуда болт в ране? Глупая идея. Да и бабы начали возмущаться – кому охота на жмура по тридцать раз в день таращиться? Да и видок у Левкина нетоварный был. Хоть бы переодели, сволочи, – как грязный мешок там валялся. Говорят, из штанины у него рак выполз на глазах у зрителей. В общем, его в итоге убрали. Даже не знаю куда. Гнат и до этого орал, что южане наших прикончили, а тут вообще… Собрал мужиков всех у коровника и сказал, что с Кругом война будет. Добрыня, мол, возможно, у южан в плену, спрятан где-то, надо отбивать. Добровольцев звал для похода на них.