Вдова покачала головой:

– Я не властна над тем, что за пределами этого мира.

– Портал лежит между той стороной и этой, – подал голос Лонгсдейл. – Он часть этого мира и той стороны одновременно.

Комиссар поразмыслил.

– Значит, вы утверждаете, что ифрит избегал охотиться так часто, как ему нужно, потому, что боялся вас?

– Утверждаю, – с улыбкой сказала Валентина.

– Тогда почему он съел Фаррелов?

На лицо вдовы легла тень.

– Я не смогла вмешаться, – тихо ответила она. – Зимой я очень быстро устаю.

– От чего?

– Я пыталась защитить остальных.

– Остальных? – не сразу уловил Бреннон. – Кого остальных?

– Остальных людей. Они приходили в мое кафе…

– Вы, – медленно произнес комиссар, – заманивали людей в свое кафе, чтобы защитить их от ифрита?

Вдова кивнула, и Натану тут же вспомнились неиссякающие толпы посетителей в «Раковине». Они буквально осаждали кафе с утра до ночи, и полицейские жаловались, что привычные кофе и обеды надо вырывать с боем.

– Каждый, кто входил в кафе, ел мой хлеб и пил мою воду, уносил на себе мою метку.

– Как клеймо на скотине, – заметил Бреннон. – Чтобы волк знал, кого нельзя трогать.

Пес недовольно шлепнул его хвостом. Валентина залилась слабым румянцем.

– Вы носили такое же, когда бились с упырями!

Бреннон уловил в ее словах упрек и почувствовал укол совести. В конце концов, она же пыталась помочь.