И даже это не важно сейчас. Ещё два-три подобных удара, и он целиком снесёт всю вершину стены, на которой стоит мой отряд. Я быстро огляделся. Ни справа, ни слева дальше не заметил ничего похожего на наши разрушения. Какого дарса он выбрал именно это место? Что-то я сомневаюсь, что разрушенную стену по-прежнему будет прикрывать формация. Хотя если эта защита создана флагами, которые вмурованы в стену лишь кое-где, то ничего он не добьётся. Если только этот флаг не точно у нас под ногами.

Может, он даже знает, куда метить?

Ещё раз выругавшись, я рванул Гавала в сторону, открывая себе путь. И ушёл Рывком вниз, точно к врагу, раньше, чем в голове созрело решение. Всё сыграло против сектанта. И то, что вокруг него было свободно, и то, что он наполнял энергией свою технику, и то, что я даже не успел обдумать мелькнувшую в голове тень мысли. О его убийстве.

Сектант опустил взгляд, захрипел, ухватившись истекающими силой пальцами за клинок Верного. Я тут же перехватил меч другой рукой, использовал через неё Крушитель. Сектант вздрогнул, закрыл глаза и печати Указов над его головой исчезли. Он умер, не выдержав двух оружейных техник в средоточие, но его пальцы намертво зажали лезвие моего меча. Я рванул его на себя, изрезанные пальцы мертвеца скользнули по стали, неохотно разжались.

Но убраться назад я не успел.

Не знаю, кем был этот мёртвый сектант, но толпящиеся вокруг набросились на меня с такой яростью, с какой стражники Агоста Тамим не бились за своего господина у выхода с Поля Битвы. И их можно понять. Указы над их головами буквально горели.

Смерть!

Слабаки упали, разом уменьшив число моих врагов вдвое.

Им бы чуть больше выучки, хотя бы половину от той слаженности, с какой сражались Мечи, и они бы меня смели. Я крутился на месте, используя всё, чем обладал и кляня про себя то, как не вовремя я остался без Пронзателя.

Меч – не моё!

Отбить, отбить, отбить. Рассечь чужую технику, встретить чужую сталь своей, вскрыть горло шагнувшего слишком близко, отбить, рассечь бедро замершему во льду моих Оков, смести целый рой летящих в лицо чёрных игл, принять Духовной Защитой красный диск.

Когда-то давно я уже бился против сектантов. На испытании Стражей. Тогда они были равны или чуть слабей меня, их было немного, но они легко убили меня, пусть и только в испытании. Сейчас они все были не слабей восьмой звезды Воина, и их оказалось во много раз больше, но при этом ни один из них не сумел меня даже ранить. А всё потому, что в испытании я сжимал в руках простую, бесполезную для меня сталь, а здесь и сейчас Верный, с наложенным на него начертанием Сосуда Духа, а значит, каждый мой удар разрушал чужие техники, превращал их в крошево.