– Это еще что?

– Краска. Седая. Выкрасишь ею полголовы. Вылезешь из шахты – все ахнут. Ну как не ходатайствовать перед начальством о награждении такого смельчака?

– А…

– Походишь седым до конца круиза, ничего с тобой не случится. А мой шутник разорвет контракт и смоется. Здесь еще не скоро поймут, что произошло на самом деле, а когда поймут, будет уже поздно. Сто против одного, что местные власти предпочтут не раздувать дело… Ну, чего ждешь, вперед!

Коридор. Слева, почаще, – двери номеров «люкс», справа, пореже – двери суперлюксов. Один гиперлюкс в торце. Непривычно скупое аварийное освещение. Бегом! Колотя по пути во все двери! Дженкинс веселился вовсю, по-ребячьи радуясь удачной шутке и малой тяжести. Оттолкнулся от пола, тараканом пробежал по стене. Арсений летел гигантскими прыжками, стараясь лишь не шарахнуться макушкой о потолок. В центральном холле погасли большие обзорные экраны, действовал только малый, служебный, и огромная планета на нем, освещенная сбоку, походила на гигантский чебурек. Сияло внутренне кольцо, там и сям висели мелкие луны. Тускло светилась пыль.

Персонала – никого. Дженкинс подмигнул: оно и понятно. Инженерам и техникам не до туристов, а стюарды не то попрятались, не то их никто не удосужился разбудить. Оно только к лучшему – с любой точки зрения.

Туристы высыпали в неглиже. Недовольное ворчание только что проснувшихся, возгласы удивления, испуга.

– Милый Арсений, что случилось? Ох… Я летаю! Барон, поймайте же меня скорее…

– С удовольствием. Господин офицер, будьте так любезны объяснить нам, что, собственно, происходит? Эта странная побудка…

– Возмутительно!

– Учебная тревога, наверное. Они тут на периферии всегда рады развлечься за наш счет…

– Безобразие!

– Не знаю, как вы, господа, а я пошел спать.

– Господа, предложите же кто-нибудь даме халат, холодно ей в пеньюаре…

– Почему света нет? Кто здесь ответственный?

– Господа, прошу внимания! – Всю веселость с Дженкинса рукой сняло. Играл он отлично. Арсений готов был поклясться, что денди отчаянно трусит, у него даже лоб вспотел, а челюсть прыгала. – Это я взял на себя смелость разбудить вас. По-моему, что-то случилось…

– Что случилось?

– Что?!

– Дамы и господа, спокойствие! – петушиным фальцетом крикнул Арсений. Прочистив горло, поправил тембр. – Думаю, для тревоги нет никаких оснований. Что случилось, я сейчас узнаю, а вас прошу спокойно разойтись по номерам и не впадать в панику…

Дженкинс исподтишка подмигнул ему, одобряя. Слово «паника» вне зависимости от контекста было как нельзя более кстати. Для подведения человеческой психики к опасной черте лучшего слова не придумано.