Манекен. Живой и двигающийся манекен. Дружелюбный до приторности, как и положено манекену.

Дружелюбный-то дружелюбный, но вот гладить Карину по груди инопланетной лапкой – это лишнее. А по шаловливым ручонкам разводным ключом не получал?

– Лучше бы ему остаться амебой, – высказал мнение Максим. – А еще лучше – шариком.

– Почему?

– У шарика ложноножек нет…

Ага! Чужак проворно отдернул конечность и заметно съежился. Ну то-то. Эмоции он, что ли, ощущает? Это правильно. Ценное для самосохранения свойство.

– Ты его напугал, – с осуждением сказала Карина. – Видишь, он боится.

– Лучше он, чем мы, – парировал Максим.

– Большой дядя, сердитый дядя, глупый дядя… – ворковала младшая жена, склонившись над чужаком. – Не бойся, мы тебя в обиду не дадим, мой маленький…

– Лучше не раздражай его понапрасну, – рассудительно заметила Барбара. – Мы же не знаем, на что он способен.

Тут был резон. Инопланетное существо – раз. Не скованное моральными нормами землян – два. С неизвестной логикой – три. С неизвестной биологической природой и неизвестными физическими возможностями – четыре. Хотя одну возможность только что можно было наблюдать – возможность запросто путешествовать в космическом пространстве безо всяких технических средств. Да еще там, где любое белковое существо в четверть часа изжарилось бы заживо. Но все-таки скорее организм, чем механизм. Интересный гость…

– Откуда он, хотелось бы знать, – проговорила Барбара.

– И думать нечего, – проворчал Максим. – Это серпентиец.

– Почему ты так думаешь?

– Очень просто. Метод исключения. Он не ауригиец, не аквилянин, не сагиттянин и не пикторианец. Об этих нам все же кое-что известно. Он наверняка не тауриец и не гидрянин, иначе нас уже не было бы в живых. Остается считать, что он серпентиец, созвездие Змеи. О серпентийцах мы твердо знаем только то, что их цивилизация существует. Помню, высказывалось предположение, что они метаморфы и не привязаны к конкретным планетам. Совпадает.

– А если он из тех, кого мы вообще не знаем?

– Зачем умножать сущности? Пусть будет серпентиец. Возражения есть?

– Да мне вообще-то все равно, – блаженно проворковала Карина. – Он милый и ласковый. Пусть хоть из созвездия Резца, лишь бы не резал…

– Он не режет, – с задумчивостью, не сулящей ничего хорошего, констатировал Максим. – Он, я гляжу, мастер совсем иного профиля. Кусать ядовитым зубом не станет, совсем наоборот. Нравится, а?

– Приревновал! – захохотала Барбара. – У султана уводят полгарема!