– Сука! Ты у меня заговоришь!

– Да пошёл ты! – отвечал яростный женский голос.

Из-за второй от туалета двери моих ушей достиг звук ударов, как будто кого-то хлестали скрученным проводом.

–А-а! Больно! Твари! Палачи!

– Ты у меня заговоришь!

Опять, как всегда захотелось зажать уши и не слышать всего этого. Почему я никак не могу к этому привыкнуть? Они не люди! Они не люди! Нужно повторять это себе постоянно, но лучше всего побыстрее добраться до своего кабинета и начать разбирать свои бумажки! Так будет гораздо лучше! Время до обеда тянулось медленно. Для меня это было спокойное время, время, когда я мог расслабиться. Как назло в столовой не было ни одного свободного столика, пришлось сесть с Одинцовым и Решетниковым. Поздоровавшись с ними я сел с краю и стал смотреть в окно. Встречаться с ними взглядами мне не хотелось. Они на секунду прервались, когда я подсел, но потом снова продолжили разговор.

– Молчит сучка? – спросил Решетников, светловолосый здоровяк с постоянно красными щеками, облизывая ложку.

– Молчит пока! – ухмыляясь, отвечал Одинцов, маленький, тощий, с болезненно худым лицом.

– Ничего, заговорит! Я с ней ещё только начал! – он пододвинул себе тарелку, на которой дымилась гречка с привычной котлетой.

– Что мы должны у неё узнать? – осведомился Решетников.

– Понятия не имею! – пожал плечами Одинцов, – мне сказали, она должна заговорить! Ну, я и работаю!

Аппетит у меня пропал, я торопливо выпил свой компот, отодвинул тарелку и встал.

– Ты что? – глядя на меня из подлобья, спросил Одинцов.

– Ничего. Приятного аппетита! – я вышел из столовой и пошёл в свой кабинет. Обычно настроение после обеда у меня улучшалось, но сегодня эти двое всё испортили. Чёрт бы их побрал! Мне захотелось есть уже через полчаса и весь оставшейся день я проклинал всё на свете, за то, что не пообедал, как следует. На парковке пока грелась машина, я просматривал новости. Первой строкой шла новость о пропавшей жительнице Подмосковья, вышла гулять с собакой и не вернулась. Тут же была её фотография, лицо показалось мне смутно знакомым, потом я отвлёкся на другие новости и забыл о ней. Когда я приехал во двор и встал на своё привычное место, которое как ни странно никто не занял, уже почти стемнело. Недалеко от подъезда сидела какая-то собака, подойдя ближе я разглядел, что это была утренняя такса. Шерсть её была грязной и какой-то взлохмаченной, от ошейника тянулся поводок оборванный посредине. Она жалобно скулила заглядывая мне в глаза. Меня прошиб холодный пот, я невольно оглянулся и мне показалось, что тысячи голодных, красных глаз смотрят на меня из темноты. Дрожащими руками я отпер дверь в подъезд и тут же захлопнул её перед самым носом несчастной таксы. Тут я немного успокоился и смог перевести дух утирая выступивший на лбу холодный пот. Всё это меня не касается! Я вспомнил, как кричала сегодня с утра девушка во втором кабинете. Они явно не так уж и сильны, так что беспокоиться не о чем. Мы, ну то есть они смогут с ними справиться! Бояться нечего! Тяжело вздохнув, я поднялся по лестнице, но окончательно успокоиться смог, лишь, когда запер за собой входную дверь на несколько поворотов ключа.