– Значит, ты подслушивала? – мать опустилась на стул, лицо её побледнело.

– Да, я подслушивала! Если бы не это сколько бы ещё ты врала мне?

Руки матери нервно теребили передник, она вдруг стала очень несчастной, носик у неё сморщился, как будто она собирается заплакать.

– Вот только не надо комедию ломать и делать вид, что ты сожалеешь! – яростно продолжала Аянон, – отвечай мне! Сэтору–сан мой отец?

Мать вдруг выпрямилась, губы её гордо поджались.

– Это так, – спокойно сказала она, – Сэтору-сан твой отец!

Аяне плюхнулась на стул и замолчала.

– Вот значит как, – проговорила она, наконец.

– Омлет будешь? – спросила мать, возвращаясь к плите, так словно ничего не произошло.

*************

Разделившись на две группы отряд спецназа поднимался наверх, на этаж где располагалась канцелярия премьер-министра. Лестницы были перекрыты, вертолёты кружили над зданием, на улице стояли танки и всё же пока лифт стремительно поднимался наверх на душе у бойцов было не спокойно. Каждый думал о том с чем им придётся столкнуться через несколько секунд. Скоростной лифт ни с того ни с сего так резко затормозил, что бойцы в защитной амуниции повалились друг на друга.

– Что за чёрт?!

– Какой это этаж?

Кнопки показывающие номера этажей мигали все сразу, лифт вздрогнул медленно прополз ещё несколько метров вверх и остановился. Двери разошлись в стороны и перед ними открылся коридор, странный коридор, он уходил в обе стороны очень далеко и терялся где-то во тьме.

– Разве это здание такое большое? – сказал кто-то. Первое что бросилось им в глаза был пол покрытый странной чёрной и красной плиткой, чередовавшейся в шахматном порядке. Эта же плитка переходила на потолок стены и даже двери, становившиеся почти не различимыми на фоне стен. От этой пестроты голова начала идти кругом, перед глазами всё мутилось и плыло, казалось, что коридор изгибается и колеблется.

– Это точно тот этаж?

– Вперёд!

Прикрывая друг друга, как на учениях они двинулись вдоль ряда дверей.

– Чисто!

За углом был всё такой же бесконечный коридор, конец которого терялся во тьме очень далеко.