– Ух… – Кинт стянул мешок с головы и осмотрелся.

Сырые каменные стены, под низким потолком тускло горит масляная лампа, Кинт дотянулся до нее и выкрутил фитиль, прибавив света. Низкий топчан с соломенным матрасом, стол, с двух сторон два стула, на столе кувшин и кружка, кисет с табаком, трубка и несколько длинных щепок.

– И ни в чем себе не отказывай, – сказал вслух Кинт и заглянул за штору в углу, – ага, и умыться, и оправиться.

Дверь из толстенных досок, окованная железными пластинами, у пола приличная щель, что кулак поместится.

– Ну что ж, – Кинт принюхался к содержимому кувшина и налил полную кружку, – либо эти апартаменты в ведомстве одного моего знакомого полковника, либо еще что-то.

Опустошив кружку свежего морса, Кинт набил трубку, зажег одну из щепок от лампы и, закурив, уселся на топчан.

Потеряв счет времени, Кинт задремал, окон в комнате не было, и определить время суток не представлялось возможным. Проснулся Кинт от урчания в животе и снова сел. За дверью послышались шаги, громыхнул засов, дверь со скрипом открылась и в комнату вошел мужчина с внешностью… а не было никакой внешности, Кинт еще подумал, что встреть он его через день – не узнает. Мужчина сел на стул напротив, некоторое время рассматривал Кинта, а потом сказал:

– Доброе утро, Кинт Акан. Верно?

– Верно что? Что сейчас утро или что меня так зовут?

– Давай я сразу объясню, чтобы разговор наш не закончился для тебя последним утром в твоей жизни.

– С недавнего времени умирать в мои планы не входит, объясняй.

– Правильный подход, – кивнул мужчина. – Итак, твое имя Кинт Акан?

– Да.

– Так вот, Кинт, ты не в тюрьме тайной жандармерии и не в плену.

– Уже радует.

– Где ты это взял? – Мужчина выложил на стол кест с выдавленной головой волка.

– А, вот оно что, – хмыкнул Кинт, – а я уж и забыл про нее.

– Отвечай на вопрос. – Мужчина говорил совсем без эмоций и почти не моргал.

– Какое-то время назад мне ее передал капитан Брэтэ, в Северном форту, тогда упразднили дорожную жандармерию и кто-то оставил такой пригласительный билет капитану, чтобы он сам решил, кому его отдать.

– И он отдал его тебе? Почему?