– Ну, ладно, попробую, – сдался он. – Только вы учтите, что мой диалект может отличаться от вашего. Просто я обучался у вампиров-старообрядцев из сибирских ебеней. Они читают немножко по-другому.
– О, как интересно! – воскликнула Ксюша. – По большому счету, мы ведь наверняка не знаем, как должен звучать древний язык. Живых носителей не осталось, а то, что сохранилось, восстановлено по крупицам и имеет сомнительную подлинность. Возможно, именно вы являетесь последним, кто владеет древним знанием.
– Ну, раз такое дело....
Вася склонился над листом, делая вид, что вчитывается в старинную кровопись. Он прокашлялся, прочищая горло, и заговорил глухим низким голосом:
– Ебус взъебус! Охуенус! Разъебун курды мандай! Вагинатус инферналус. Дилдос жопус проникалус. Залупанус невъебенус. Анус вклочьяс разрыванус. Мазус факус заебакус. Лолькус будет отпиздякус.
Вася бросил на стол лист пергамента и заявил:
– Уф! Устал. Думаю, пока хватит.
– Невероятно! – в полнейшем экстазе простонала Ксюша. – Как волшебно звучит древний язык. Он совсем не такой, как представляют многие. Словно мы пронзили время и оказались в глубоком прошлом.
– Васенька такой полиглот, – радостно захлопала в ладоши Агата. – Братик, почитай еще. Древний язык в твоем исполнении просто музыка для ушей.
– Хватит на сегодня! – строго бросил Вася. – Потом еще почитаю. В другой раз. Это, блядь, не шутки, это наследие предков. Оно не для забавы.
– Вы так правы, – согласилась Ксюша. – Нам бы всем следовало поучиться у вас уважению к наследию глубокой старины.
– И не только этому, – подмигнул невесте Вася. – Я до хуя чему могу обучить. Вот приходи как-нибудь одна, позанимаемся по индивидуальной программе.
Ксюша не успела ничего ответить, поскольку в зал вошел Иннокентий. Сквозь его всегдашнюю невозмутимость в этот раз проступала тень беспокойства.
– Господин, – произнес он тихо, – могу я ненадолго отвлечь вас от приятной беседы.
– Что такое? – спросил Вася, поворачиваясь к дворецкому.
– У нас… как бы это сказать… возникла небольшая проблема.
Вася побледнел.
– Блядь! Что теперь-то? – простонал он в ужасе.
А сам вспомнил о сектантах из лиги непорочного бытия. Уж не эти ли отморозки нагрянули в его берлогу?