– Тебе не за что извиняться. Я все это к тому, что очень легко начать принимать это как должное. Люди становятся друг для друга почти невидимками. Я тебя люблю и знаю, что мама тебя тоже любила, но я не уверен, что мы всегда тебя
– Я понимаю.
– Постарайся, чтобы с Тесс так не случилось.
Маргерит кивнула.
– Ну а теперь, – сказал отец, – пока мы еще не упаковали эту штуку, покажешь мне, как она работает?
Маргерит нашла для него 47-ю Большой Медведицы. Ничем не примечательная звездочка, светлая точка среди множества таких же точек, мельче, чем любой из светлячков, подмигивающих в кустах.
– Вот эта?
– Да.
– Ты теперь, наверное, так хорошо ее знаешь, что тебе кажется, будто ты там побывала собственной персоной.
– Именно так мне и кажется, – подтвердила Маргерит. – Я люблю тебя, папа.
– Спасибо, Маргерит. Не пора укладывать дочку?
– Крис уложит. Я бы лучше посидела здесь с тобой еще немного и поболтала.
– Для августа сейчас довольно прохладно.
– Ну и пусть.
Когда она наконец вернулась в дом, Крис сидел на кухне – что-то негромко бормотал в карманный сервер, делая заметки для будущей книги. Он работал над ней уже не первый месяц, иногда окунаясь в книгу с головой.
– Тесс уже легла?
– Она в спальне, читает.
Маргерит поднялась наверх, чтобы проверить.