– Абрамс помогал. И… еще тот, третий.

– Какой еще третий? – фыркнул Джудд.

– Высокий, в странной шляпе. Я никогда раньше его не видел. Думал, это один из работников с твоего ранчо.

– В курятнике были только мы с тобой. Больше никого.

– Он был большой, ростом почти с тебя, и… – Эдмунд наморщил лоб, с трудом припоминая подробности. – У него, кажется, была серебряная монетка. Серебряное… что-то. Оно все мелькало у меня перед глазами… – Он принялся царапать себе лицо, оставляя красные отметины. – Мне так жаль, Грэн, так жаль. Я не… До сих пор не понимаю, зачем это сделал… Что на меня нашло…

– Тьма, – произнес пастор Брайард. – Твое сердце переполнила тьма. Покайся, и будешь прощен.

– Я каюсь, – закивал Эдмунд, протискиваясь к проходу. Он встал на колени перед Грэном, вцепившись в ноги птицевода. – Я хочу попросить прощения. Искупить вину. От всей души.

Пастор серьезно кивнул:

– Господь видит твое раскаяние. Твои грехи прощены.

– Господь может прощать его сколько угодно. А я не могу, – пробормотал Грэн, отпихнув Эдмунда ногой, и зашагал прочь. Когда Джудд попытался преградить ему дорогу, птицевод оттолкнул великана, не задумываясь ни на секунду. – Пойдем, Элис. С меня хватит этих глупостей.

Учительница не двинулась с места.

– Я… я хочу остаться.

– Ты шутишь!

Она с сомнением осмотрелась по сторонам. Ее взгляд упал на Бонни Мэддин и задержался.

– Нет, я останусь. Кто-то из присутствующих сжег мою школу, и я хочу знать, кто это был.

Я резко вздохнула, опустив глаза в пол. Я этого не делала. Это был сон. Я не сжигала школу. По крайней мере, мне так казалось.

Грэн несколько секунд смотрел на жену, а потом покачал головой и зашагал прочь. Пастор Брайард вскинул руки в приглашающем жесте.

– Кто следующим очистит совесть? Ну же, выходите все, освободитесь от оков!

По шатру разнесся шепот людей, которые принялись подталкивать вперед своих друзей, супругов и родню.

– Я видела, как Марта выходила со двора Берманов рано утром в день похорон Рут Энн Маллинз, – заявила Молли Макклири, сверкая глазами и указывая на собственную свекровь. – Она бормотала себе под нос, а ее платье было забрызгано кровью.