Тем временем Герман вывел деньги бандитов за рубеж через другой канал и благополучно перевел их на счета воротил драгоценными металлами и камнями. Интерес золотых дядек был исполнен в олимпийские сроки. Российские товарищи с Севера и иностранные финансовые господа горячо поблагодарили Германа за столь быструю финансовую операцию.

Разумеется, у шефа не получилось откричать сделанную ему ивантеевскими бандитами предъяву, и он исчез навсегда. И все остались довольны. Контрабандисты были несказанно рады проворству Германа в осуществлении финансовой операции. Бандиты остались при своих деньгах. Причем Герман им присоветовал воспользоваться вполне интересными финансовыми механизмами на тех самых островах с теплым финансовым климатом, чем окончательно покорил их. А сам Герман получил в свое распоряжение все имущество и весь бизнес своего шефа.

После этого поступка жизнь Германа покатила как по маслу в молочной реке с кисельными берегами. У него получалось все, что бы он ни задумал. Теперь на родину он возвращался только для того, чтобы потешить свое самолюбие. Его забавляло заигрывание женщин-вамп тамбовского разлива, желающих его соблазнить, его забавляли попытки бывших однокашников и просто знакомых раскрутить его на ящик того или этого, а потом добрать все это богатство пивком для полировки. Но больше всего Германа заводила волчья жадность и дикая зависть в глазах его земляков, он упивался этим, но, будучи хорошо воспитанным человеком, проявлял снисходительное дружелюбие радеющего за народное счастье просветителя, заехавшего в заваленную навозом деревню. Он с пониманием относился к слабости и недоразвитости своих неудачливых земляков.

В один из таких приездов будущий член рейтинга Форбс стал владельцем полуразвалившегося колхоза. В прошлый приезд он неосмотрительно дал денег одному местному князьку. К удивлению князька, деньги нужно было отдавать, и не просто отдавать, а отдавать еще и с немалыми процентами. Получилось, что Герман не сошелся с местным предпринимателем во взглядах на инвестиционную деятельность. Сумма для Германа была некритичной, но дать повод считать себя лохом было непозволительной роскошью. Брать с побитого бизнесмена, кроме отжатого им колхоза, было нечего. Так Герман стал хозяином колхоза и аграрием по совместительству.

Приехавшего в свой собственный колхоз Германа встречали со всем деревенским радушием. Он почувствовал себя барином, навестившим родное поместье. И ему это понравилось. Поначалу он даже вкладывал деньги в полученное предприятие, занялся оформлением и межеванием земли, даже сдул пыль со старых знаний по агрономии. Но оказалось, что невозможно построить что-либо путное со спившимися ленивыми колхозниками и вороватым руководством вкупе с политикой родного государства в сфере сельхозпроизводства.