— Неплохая идея, спасибо, Брат, — ответил генерал армии.

Углич, 3 августа 2020 года

Осужденным показали положенные по распорядку дня телепередачи — и теперь у них перед вечерним туалетом и сном был целый час личного времени.

— Твое мнение по ситуации на родине предков? — поинтересовался Иван у Дениса.

— Да не поймешь толком. Раньше я Лукашенко поддерживал, как и подавляющее большинство россиян, белорусов — да даже и украинцев. Но уж явно засиделся, надоел. Надо другим дать дорогу. Нужна сменяемость власти.

— Сменяемость на кого? На жулика Бабарико — марионетку российских элит? Или на безмозглую курицу Тихановскую — марионетку Запада? Ну, первый уже сидит, кстати, вечер ему в хату, как и нам.

— Я тоже Лукашенко поддерживал, — вставил Игнатенко. — Все эти десятилетия. Но он стал заметно на Запад кренить в последние годы. Постоянно кидает Россию. Не хочет с нами объединяться.

— С кем «с нами»? — задал вопрос Смирнов. — С тобой? С ним? С вертухаями нашими?

— С Россией, — сказал Гена.

Иван вздохнул.

— Вы оба неправы. Сменяемость или несменяемость власти — лишь инструмент. И объединяться или не объединяться — тут тоже надо внимательно смотреть. Кому от этого будет лучше. Я утверждаю, что для простых, обычных, рядовых людей, для большинства населения, в Белоруссии строй самый гуманный и выгодный, насколько может быть в нынешних сложнейших условиях. Там нет олигархов, как везде в постсоветских странах. Нет нищеты и бомжей. Нет разрухи в глубинке. Там немыслимо даже представить себе такого, с чем столкнулся каждый из нас троих. Я сам это видел, своими глазами. В прошлом году. Всегда смотрите, выгодна ли вам лично, вашему... по сути, нашему общему социальному классу... та или иная политическая, международная инициатива. А пропагандистскую трескотню пропускайте мимо ушей.

— Не, ну это понятно... — согласился Игнатенко. — У нас общие враги. Я раньше к этой власти нейтрально относился, теперь ненавижу. Как и Денис. Ну ты, Вань, всегда ее ненавидел, это понятно...

— Да, мы тоже с Викой, когда обустраивались в Минске, обратили внимание на то, как там тихо и спокойно, — вспомнил Дашкевич. — Она даже говорила мне — Россия убила нашу Настю, может, Белоруссия исцелит наши души, оставайся. Но я не мог...

— Ну вот... Это ведь заслуга власти, не так разве?..

...Через несколько дней после того, как Геннадий «заехал» в барак, между соседями сам собой установился режим полного доверия и взаимопонимания. Все рассказали друг другу обстоятельства своих дел. Оказалось, что в Лефортово Смирнов и Игнатенко сидели на одном этаже. И даже оба подверглись нападению неонациста Белякова-младшего в день рождения Гитлера. И лежали в лазарете в одно и то же время. Иван оклемался через пару-тройку дней, а у Гены переломы заживали полтора месяца.