Громеко поплыл к месту стоянки и привез товарищей.

— Это огромная обезьяна, — предположил геолог.

— А я думаю, что это скорее обезьяноподобный человек, — заявил зоолог. — Смотрите, он шел только на ногах, не опираясь на руки. Обезьяна, спускаясь довольно круто к воде, наверно, стала бы и на руки, но следов рук не видно.

Тщательный осмотр местности обнаружил на обоих берегах тропинку, а в речке неглубокий брод. На тропинке следы видны были менее ясно, но по расстоянию между ними можно было судить, что субъект был ростом не менее ста восьмидесяти сантиметров.

— Что же вы обнаружили? — спросил Макшеев, когда они подошли к нему.

Пока товарищи изучали следы, он и Громеко возобновили рыбную ловлю.

— Вероятнее всего, что следы оставил обезьяноподобный человек, шедший по хорошо пробитой тропе к известному ему неглубокому броду через речку, — заявил Каштанов.

— Следовательно, сюда, в Плутонию, раньше нас забрались какие-то люди?

— И вдобавок ходят босиком, хотя уже падает снег! Переходят преспокойно вброд через ледяную воду! — воскликнул ботаник.

— Вероятно, какие-нибудь дикари? Недаром у них форма ноги почти не отличается от обезьяньей.

— Нежелательно было бы встретиться с ними! Они, пожалуй, людоеды.

— Ну, муравьи нас не одолели, хотя помешали нашей работе, а с дикарями мы бы так или иначе поладили.

Теперь приходилось быть особенно настороже, чтобы не подвергнуться нападению врасплох. Во время отдыха поочередно дежурили и весь следующий день зорко смотрели по сторонам.

Но еще через день плавание прекратилось. С севера налетел продолжительный буран, речка замерзла и даже покрылась слоем снега сантиметров в пятнадцать.

Чтобы не бросать лодок и не тащить имущество на себе, решили сделать полозья, поставить на них лодки с вещами и, придерживаясь русла речки, где не мешали ни кусты, ни деревья, тащить их за собой по снегу. Но идти без лыж по свежему рыхлому снегу и тащить за собой тяжелые сани было нелегко, так что за день проходили только километров двенадцать-пятнадцать. Плутон больше не показывался из-за густой пелены туч, и температура опускалась до 5 и даже 10 градусов ниже нуля. В тонкой палатке и тонкой одежде было очень холодно, и во время отдыха поочередно дежурили, чтобы поддерживать огонь у входа в палатку. В борьбе со стужей и снегом совсем забыли о первобытных людях. Впрочем, следов больше не встречали. Все живое, по-видимому, откочевало на юг, и редкие леса под белым саваном погрузились в зимнее безмолвие.

Только на восьмой день после начала санного путешествия поредевший лес кончился, и на северном горизонте показались белые увалы — конец льдов, и на фоне их с трудом можно было различить темную точку — юрту на холме, который почти сливался с равниной тундры.