— Здравствуй! Я знал, что ты придёшь, сын мой, — Марк повернул голову и увидел пожилого мужчину. Белоснежные долгополые одежды, отделанные золотом, высокая тиара. Епископ. Он стоял возле стены, рядом с огромным книжным стеллажом. — Я уже довольно давно наблюдаю за тобой и твоими делами. Нам давно стоило встретится.

— Ты епископ Эмилио Таскони? — Марк игнорировал приветственную речь епископа.

— Я, сын мой! — Епископ поманил рукой. — Проходи, будь гостем моим!

Марк сделал шаг и на следующем сорвал с пояса нож и метнул его в епископа. Однако нож пролетел мимо и воткнулся в портьеру, закрывавшую стену позади епископа. Что-то тяжёлое, сорвав портьеру, упало на пол. Аттила мгновенно отреагировал и подал пример остальным. Он с обеих рук начал расстреливать портьеры.

То тут, то там, срывая портьеры, падали тела инквизиторов. В основном это были монахи-бойцы.

Марк обошёл епископа и подошёл к монаху, в которого метнул нож.

— Вставай тварь! — Марк наклонился и схватив монаха за шиворот, поднял на ноги. Выдернув нож из плеча монаха он кивнул на епископа. В этот момент Киска, совершив огромный прыжок с места, повалила епископа на пол. В руке у того был пистолет, скрываемый длинными рукавами. От удара, епископ выпустил пистолет и тот отлетел в сторону.

— Аттила, тащи епископа к столу! Остальным осмотреться. Смотреть в тепловом и инфракрасном спектре! — приказал Марк, таща монаха к столу. Киска неохотно уступила свою добычу роботу. Аттила, бросив одну винтовку, схватил епископа за хламиду и как куль потащил к столу.

— Я читал ваши писания, — начал Марк. — Вернее сказать писанину.

— Ты мудр не по годам Марк Вуали! Ты… — Голос епископа был слаще мёда.

— Если ты ещё раз откроешь рот и прервёшь меня, инквизитор, я отрежу тебе язык. Предупреждаю один раз. Говорить будешь когда я тебе разрешу. — В руке Марка появился нож. — Так вот. Я читал ваши бредни и наткнулся на очень интересную вещь. Якобы всеочищающее пламя Инквизиции, что горит вечно, сжигает только грешников. А праведников даже не обжигает. Я всё это к чему? Мой учитель учит меня не прощать, но предоставить выбор. Второй шанс. Шанс на переоценку своей жизни. Шанс на новую жизнь. Шанс измениться.

Я предоставляю тебе выбор. Даю шанс доказать что ты праведник и твои поступки были оправданы чистотой твоих помыслов. Если ты праведник, как утверждал в своих проповедях, то всеочищающее пламя не причинит тебе вреда. В противном случае… Ну, ты сам понимаешь.

Глаза епископа вылезли из орбит. Губы тряслись, рот открывался и закрывался. Но он не смел произнести и звука. Он не понаслышке знал, этот парень отрежет ему язык и не поморщится. Давным-давно, его родителей расстрелял стоящий рядом и трясшийся как и епископ, монах по прозвищу Егерь.