Стандартная процедура для полевого госпиталя – размещение в ближайшем заведении культуры. Школьные здания рекомендовалось занимать в случае крайней необходимости, медицинские учреждения вообще отвергались, как потенциальный источник заразы.

В зале стоял десяток коек, но все, кроме моей, уже освободились. Измененные восстанавливаются очень быстро. Однако простыни на койках были смяты, некоторые испачканы кровью и грязью, возле каждой койки высилась стойка с полупустыми флаконами и жгутами трубок. За победу над десантом Измененные заплатили своими жизнями.

Очень смутно я помнил, как стоял возле заложников-тэни, расшвыривая нападавших. Уничтожить пленных направили в основном чистильщиков, а эти мерзкие гибриды мало того, что живучи, они еще и плодятся непрерывно, прямо в ходе схватки.

Честно говоря, я был уверен, что в конце концов они меня сожрут. Видимо, помощь пришла практически сразу, как я потерял сознание.

У моей койки стояла молоденькая рыжая жница Эми.

Вот только комбинезон на ней был необычный, не черный, как у жниц, а темно-багровый.

Память услужливо подбросила мне таблицу цветовой идентификации Измененных.

– Поздравляю, Эми, – сказал я. – От простоватой жницы до могущественного инспектора… и всего-то за пару дней.

Эми кивнула, внимательно изучая меня. Лицо у нее оставалось все тем же, мягким и ласковым, почти человеческим. А вот в глазах многое изменилось. Ушли все оттенки синего, остался насыщенный рубиновый. Не те «красные глаза», которые бывают от усталости или выпивки, а глубокий темно-красный цвет.

Даже почти не страшно.

– Кто ты, Максим? – спросила Эми.

Я молчал.

– В том состоянии, в котором тебя нашли, не выжила бы и старшая стража, – сказала Эми. – Но ты шевелился и ел фрагменты чистильщика. Они грызли тебя, а ты ел их и восстанавливался.

Меня замутило, и я порадовался, что желудок пустой.

– И ты восстановился очень быстро, – продолжила Эми. – Не прошло и суток.

– Круто, – выдавил я.

– При этом семь энергетических фокусов поблизости от тебя были преждевременно истощены, – Эми замолчала, глядя на меня. Я пожал плечами, сел на кушетке. Посмотрел на себя. Да, я в своем теле. Даже не в образе тэни. И совершенно голый.

Впрочем, теперь это смутило бы меня в последнюю очередь.

– Я Максим Воронцов.

Эми поморщилась.