– И все-таки жуть какая красота!

– Она… всегда такая? – тихо поинтересовался Матвей Илларионович, благодаря которому эта вот «жуть какая красота», собственно, и появилась на люди.

– Она просто еще маленькая, – дива дернула ухом и посмотрела на Святослава. А тот кивнул, соглашаясь, что именно в этом и дело.

Дети на то и дети, чтобы позволено было им немного больше, чем взрослым.

– А шептаться за спиной невежливо, – Розочка уперла руки в бока, сделавшись чем-то неуловимо похожей на Калерию. – И вообще… вам тоже маме показаться надо. Только без всего этого…

Она махнула рукой.

– А то глаза туманит. И всем туманит. И вам тоже. А случится чего, так и не поймете. Будете затуманенным ходить, пока не помрете.

– Роза! – оказывается, дива тоже умела говорить громко.

– Что? Я же правду говорю! Он странный, – она ткнула пальцем в генерала. – Неправильный. Не пойму, чего не так.

Взгляд дивы обратился к человеку, которого этакое признание смутило. А Машка снова испугалась, правда, на сей раз как-то вяло, скорее, просто по привычке. И сама же со страхом справилась. И шагнувши бочком, встала перед зеркалом, погляделась да вздохнула тихонько, неспособная иначе выразить всю глубину счастья.

– Возможно, вам и вправду следует обратиться к целителю, – дива отступила, явно пытаясь спрятаться за спиной Святослава, но после передумала. – Роза… маленькая, конечно, но видит больше моего. И если говорит что-то, то так оно и есть.

– В таком случае, могу ли я рассчитывать… на ваш взгляд?

Просить Матвею Илларионовичу определенно было неловко. Да и чувствовалась теперь в нем некоторая, несвойственная этому человеку прежде растерянность.

– Конечно, – дива кивнула. – Только… не откладывайте.

Почему-то эта идея Святославу категорически не понравилась. Но… кто его спрашивать станет?

Из магазина шли пешком.

Нет, любезный – чересчур уж любезный – Матвей Илларионович, конечно, предложил подвезти, но настаивать не стал.

– Понимаю. Дела, – сказал он, глядя отчего-то на Святослава, и теперь во взгляде этом появилось что-то неправильное, раздражающее. Будто примеривались к нему.

Приценивались.