Оставшись в одиночестве, Бобёр задумался о своём предложении параллельно с уничтожением командного пункта заняться швейцарскими банками, и эта мысль ему нравилась всё больше и больше. Фактически это была смерть одного из ведущих финансовых центров. Такое грандиозное по своей сути событие должно было очень больно ударить по тем, кто жирует на ссудном проценте, а также по спекулянтам фондового рынка, что не могло не радовать.

Так как план в очередной раз претерпел изменения, полковник вызвал на связь адмирала Ивашутина и распорядился подготовить подходящий транспорт для восставших, а также провести разведку квартала, где располагались все банки Нового Цюриха, подготовив тем самым их захват…

Солнце медленно заходило за горизонт, и вместе с ним постепенно угасал тревожащий душу багровый закат. Закат был красив как никогда, но замершие в тревожном ожидании люди не обращали на него никакого внимания. Захватившие Центральный следственный изолятор готовились к решительной и беспощадной схватке с полицейским спецназом Швейцарской республики. Весь прошедший день они под руководством опытных офицеров работали как проклятые, создавая непреодолимые заграждения, используя все, что было под рукой. Это были тюремные кровати и мебель из административного здания, а также вывернутые бетонные плиты и строительные леса, изъятые со склада.

– Командир, похоже, они начнут штурм в самое ближайшее время. Не дожидаясь наступления полной темноты.

– С чего ты взял, Потап? – оборачиваясь к майору, поинтересовался Бобёр, с немалым интересом ожидая услышать его ответ.

– Слишком всё спокойно, а это значит, они уже готовы к штурму, да и затягивать это дело не в их интересах, иначе мы тут таких баррикад настроим, что без применения полевой артиллерии прорваться через периметр не получится при всём их желании.

– Сколько у нас осталось времени?

– Максимум час, – высказался Крамаренко, взяв бинокль, внимательно вгляделся и минут через пять спокойным голосом доложил: – Товарищ полковник, сейчас они пойдут. Их цель – восточная стена. Разрешите идти?

– Идите, майор. Да поможет нам Бог!

Комбат, согласно кивнув, чётко развернулся, уставным строевым шагом покинул первый пост и решительно направился к восточной стене, желая лично возглавить оборону следственного изолятора, страстно желая показать очень давно не нюхавшим пороха швейцарцам, что такое истинный родовой казак.

– Разрешите и мне пойти к своим людям?

– Идите, Шамиль. На вас и вашу резервную группу вся надежда.

Капитан решительно подошёл к молодому офицеру и, крепко пожав руку, ушёл, оставив в его руке записку. Когда он ушёл, Бобёр развернул скомканный клочок бумаги и, прочитав записку, положил во внутренний карман, пробубнив себе под нос: