– Приказываю взять под арест директора Комитета ревнителей власти. Немедленно. На семь утра назначить совещание. Пригласить ответственных за работу с прессой, корпорациями и старших большинства в обеих палатах парламента. Весь малый совет в полном составе.
Во вторую очередь вызвать представителей из генштаба. Тема доклад о начале блокады планеты Ворон. Отвлечь от надвигающего скандала нас может только очередная победоносная заварушка. В третью – пригласить наследного принца и членов самых влиятельных кланов из первой десятки ближнего круга. Потом пригласить весь финансовый блок в полном составе.
В-четвертых, подготовить заявление для прессы о моем отбытии куда – придумай сам. В-пятых, собрать мою особую группу для кризисного управления. Это все, Евгений. Иди, мне надо немного побыть одному.
Дождавшись, когда верный порученец выйдет и захлопнет за собой дверь, император лично подошел и запер ее на засов. Затем на стене слева от входа он нащупал панель управления и активировал режим «Паника». Комната полностью окуталась непроницаемым слоем белого шума. Включились все возможные подавители и глушилки.
– Тень! – Тихо позвал император, убедившись, что никто не сможет подсмотреть его секрет.
– Здесь. – Из границы света и темноты возникла щуплая фигура воина, одетого в дымчатую броню и вооруженного парой катан, притороченных за спиной, помимо обычного вооружения.
– Ты слышал наш разговор?
– Да, повелитель.
– Телепортатор заряжен?
– Я готов выполнить любой ваш приказ.
– Директор Комитета ревнителей власти. Он подвел меня. И у меня нет уверенности, что его смогут арестовать…
Ни слова не говоря, воин отступил обратно в область сумрака и бесшумно испарился.
* * *
В этот раз Андрей очнулся вообще непонятно где. Вокруг не было ничего. Пустота. Словно он попал в какой-то загробный мир. Не было ни боли, ни, что еще более странно, – никаких ощущений. Просто серая пелена. Сил пошевелиться или закричать тоже не было.
Внезапно мир вокруг мгновенно почернел, оставив около лица Андрея маленькую светящуюся точку. Точка немного покружила вокруг глаз Андрея и затем развернулась в послание: