М-да, каким же слабаком ты стал!

Но стоило ему попасть на Кекон, и Беро сразу же почувствовал себя лучше, словно его много лет вращали на вертеле гриля и наконец-то окунули в чан с прохладным живительным бальзамом. В первый же день он сидел на скамейке в парке района Папайя, всеми порами впитывая город – жирную уличную еду, крики разносчиков и таксистов, весеннюю сырость на обгоревшей коже. Даже мусор в Жанлуне пах лучше, чем где бы то ни было, а крысы бегали проворнее.

Большинства знакомых Беро больше не было в живых. Из чистого любопытства он зашел в «Маленькую хурму» и с величайшим удивлением обнаружил за стойкой бара Тадино. Тот изменился – отрастил волосы и лишился вечной ухмылки и язвительной самоуверенности. Теперь в его глазах стояло выражение загнанного зверька, а левую щеку изуродовал круглый красный шрам.

– Ну и ну, кеке, это и вправду ты? – воскликнул Тадино. – Где тебя носило?

– Да вот, торчал в жопе мира, подальше отсюда.

– Уехал из города? Умно. А я-то решил, что тебя прихватили во время налетов, как всех остальных. – Тадино вытер руки полотенцем и нервно огляделся, а потом наклонился и продолжил, понизив голос: – В их списке все наши имена, кеке. Ты в курсе, что Моловни исчез? Наверное, он-то всех нас и сдал. Ты правильно сделал, что смылся.

– Что это с твоим лицом? – спросил Беро.

Тадино поморщился и машинально дотронулся до изуродованной щеки.

– Ты точно был далеко. Сюда пришли люди Горных, сказали, что тут было место встреч ББК. Я еще легко отделался, потому что меня посчитали за простого бармена.

– На вид вроде ничего страшного, – сказал Беро.

– А боль была такая, что я обоссался. – Тадино содрогнулся от воспоминаний и провел дрожащей рукой по растрепанным волосам. А потом как-то странно посмотрел на Беро – почти с отчаянием. – Вот что я тебе скажу. Я рад тебя видеть, кеке. Нас мало осталось. Зачем ты вообще вернулся?

– Мне нужна работа.

Это была правда. Он истратил все эспенские деньги и нуждался в наличных. Первой мыслью было вернуться к воровству или торговать наркотиками, но после разговора с Тадино Беро решил, что это слишком рискованно.

Кланы мирились с уличной преступностью, пока она оставалась на низком уровне, но теперь все, кто как-либо противостоял кланам – воровал или повреждал их собственность, торговал «сиянием» или нелегальным нефритом либо имел подозрительно обширные связи за рубежом, – ассоциировались с движением «За будущее без кланов» или другими политическими радикалами. А это уже вело к клейму на щеке или прямо в могилу – в зависимости от тяжести преступления. Наконец, вернувшись в Жанлун, Беро уж точно не хотел попасть в поле зрения Зеленых костей.