– Почему люди радуются их смерти? – всхлипнула Тия.

– Мы радуемся не тому, что они умерли, а победе Цзаи, – объяснила Шаэ.

– Но она победила, убив их! Неужели всем ученикам нужно убивать мышей? Вы тоже их убивали?

Когда оба признались, что убивали мышей, Тия разрыдалась еще сильнее.

Шаэ и Вун ушли с Предварительных испытаний до церемонии награждения. Им удалось успокоить Тию, только купив по дороге домой жареных хлебцев в «Горячей хижине». Вечером, когда Вун укладывал Тию спать, Шаэ пошла в главный особняк.

– Ей уже шесть с половиной, – обеспокоенно сказала она Хило. – Я неправильно ее воспитываю? Мне казалось, я ее не балую и не ограждаю от жизни.

Тия уже не в первый раз так быстро расстраивалась. Она отказалась смотреть петушиные бои. Даже тренировочные схватки на лужайке поместья приводили ее в ужас. Конечно, сострадание – одна из Божественных добродетелей, но жизнь семьи Зеленых костей невозможна без насилия. Почему девочка растет такой мягкотелой?

– Может, она получает слишком мало моего времени и внимания?

Шаэ и Хило находились в гостиной одни, в доме было тихо. Рю вернулся в университет, Цзая праздновала окончание Предварительных испытаний с одноклассниками, а Вен, устав от долгого дня, уже пошла спать. По итогам Цзая заняла третье место – великолепный результат.

Хило достал из кухонного шкафчика бутылку хоцзи и налил два бокала, с улыбкой протянув Шаэ второй.

– Когда моя суровая сестренка ноет и просит у меня совета по воспитанию детей, меня просто распирает от смеха.

– Я не ною и не прошу у тебя совета, – машинально ответила Шаэ, но потом призналась самой себе, что Хило прав.

Она взяла бокал с хоцзи.

– Шаэ, – сказал Хило уже серьезно, – жизнь научила меня, что человека невозможно переделать на свой лад, как бы ты ни старался, и собственные дети не исключение. В особенности собственные дети.

Шаэ сразу же поняла, что он имеет в виду Нико, где бы тот ни находился. Шаэ не осуждала племянника за то, что тот повернулся спиной к семье и клану, ведь когда-то она и сама так поступила, но теперь поняла, как чувствовали себя те, кому каждый день приходилось смотреть на пустой стул за семейным столом. Она надеялась, что Нико нашел то, что искал, и занимается тем, что ему нравится. А она могла лишь молиться богам, просить их охранять сына Лана.

Хило мрачно посмотрел на свой бокал, потом покрутил его и выпил.

– Не каждый готов к такой жизни. И я говорю не только о том, чтобы носить нефрит. Я имею в виду все остальное.

Шаэ забралась с ногами на диван. Она потягивала хоцзи, откинувшись головой на подушки.