– Подождите. Но откуда Вафида узнала о втором входе в Убежище?

– Вот-вот, об этом я упустил. Понимаешь, заходя в портал, нельзя заранее знать, где выйдешь. Однажды Вафида вышла около Сельской. И ей затем пришлось возвращаться к павильону. Просто потому, что там, на берегу, она спрятала лодку. Она ведь, в основном, добиралась через реку и залив, чтобы сократить дорогу через территорию Зоны. Да и проще по воде сюда попадать, чем через Периметр.

Вот этим маршрутом от Сельской до павильона мы сейчас и добрались. Вафида его на карте указала – на всякий случай.

– Чертовщина с этим Убежищем, – Колян помотал головой, словно отказываясь верить в происходящее. – Чертовщина.

– Бери выше, Коля. Это игры дьявола. Тебе надо иметь это в виду, когда там окажешься. Чтобы голова кругом не пошла.

– Погодите. А вас что, там не будет?

– Не будет, Коля, – устало отозвался Нагаев. – Видишь ли, мне придется остаться в «мясорубке». Но, надеюсь, мне там будет нескучно.

Варнаков приоткрыл рот, потом приподнял руку, словно собирался попросить слова, но слова не шли. Видимо, потому, что мыслей в голове не было. Никаких. Напрочь.

– Нет, Коля, не отговаривай меня, – понаблюдав за пантомимой, произнес Нагаев. – Я уже все обдумал. Не надо рассматривать это как жертву. Во-первых, это не столько жертва, сколько расчет. Не донесли бы вы меня до Периметра. Это неблизкий путь, а в целом шансы на спасение очень низкие. И главное, а потом-то что? Ну выживу я чудом, и что? Следствие, разбирательства, суды… и разъяренные бандиты всех мастей. А Айгуль в это время погибнет.

Что касается жертвы… Правильно считали древние: человек должен всегда помнить о смерти. Почему? А чтобы чаще задавать себе вопрос – для чего ты живешь?

Я вот только последние дни об этом как следует задумался. И знаешь когда? На кладбище у Гулии. У меня тогда чуть сердце не остановилось… Ты ползал там по земле, тайник искал, а я присел на лавочку и вдруг подумал: вот живые, а вот мертвые. И расстояние между нами – метр-два земли. А в чем между нами разница?

– В чем? – спросил Колян.

– В том, что мертвые уже ничего не могут. А живые – могут совершить поступок. Вот и нужно его совершить, пока не поздно.

– Но ведь ваша смерть – разве она что-то изменит в мире?

– Да пошел он на хрен, этот мир! Она во мне изменит, во мне – понимаешь?.. Все, парни, хватит болтовни. Перед смертью не надышишься. Парни, помогите мне.

Он протянул руку. Колян и Закир взяли его под мышки и поставили на ноги.

– Подождите, – сказал Варнаков. – Вот еще вопрос. У нас забрали карту – похоже, что сообщники Лукича. Не боитесь, что нас опередят?