Проводник резко остановился, так что Игорь машинально опередил его на несколько шагов, прежде чем сам затормозил.

– Ты жить хочешь?

– Хочу, – с трудом справившись с голосом, предчувствуя неладное, ответил Игорь.

– Я тоже хочу, – кивнул сталкер, сжав губы в тонкую линию, – и вторую часть оплаты от тебя хочу получить, когда мы в город вернемся. Поэтому, будь добр, делай все в точности как говорю, шагай за мной след в след и сохраняй спокойствие. Договорились?

– Договорились, – внезапно севшим, сухим голосом ответил Игорь. И снова сглотнул.

До парня наконец начало доходить, что Зона – далеко не игрушки. Здесь ведь и умереть можно. Быстро… а иногда и не быстро, болезненно, реально.

Навсегда умереть. Или еще того хуже – сразу же вспомнились многочисленные картинки из Интернета с изображением тех, кто попал под воздействие Зоны.

«Сидел бы, дурак, дома, на фиг мне это все упало…» – мелькнули пораженческие мысли, но Игорь с ними быстро справился.

Пройдя около километра по едва видному, почти поглощенному травой проселку, спутники миновали ложбинку между двух невысоких холмов. Полевая дорога, вильнув между пологими склонами, влилась в проселочную, грунтовую, а та, в свою очередь, дальше метрах в двухстах уткнулась в небольшой лесок.

Выйдя на грунтовку, сталкер сделал предупреждающий жест Игорю – мол, будь внимательней – и пошагал вперед, к лесу.

– Ну, здравствуй, Зона, – замедляя шаг, произнес вдруг сталкер, останавливаясь.

Замер рядом и Игорь, завороженно озираясь вокруг.

Да, перед ним была Зона. Она начиналась как раз там, где грунтовая дорога заходила в лесок. И, даже если бы не было двух бетонных столбиков на обочинах, между которыми, преграждая дорогу, была натянута ржавая цепь с висящим знаком (почему-то это был треугольный «уступи дорогу»), все равно чувствовалось, что это она. Зона.

Черту было видно хорошо – хотя июнь выдался на редкость жарким, трава с этой стороны была еще юной, сохраняющей весенний шарм. И с того места, где сейчас стоял Игорь, явно было заметно четкую линию, где июньская трава граничила с уже налившейся яркими красками лета травой Зоны. Там ведь, как известно, на протяжении всего года – июль.

Зимой, кстати, граница вовсе фантастически выглядит – черта зимы и лета. Зеленая трава и белый снег.

– Твою мать! – вдруг произнес проводник и даже дернулся было, но остался на месте.

Поздно – появившиеся из-за поворота лесной дороги люди их заметили. Глянув на побледневшего спутника, Игорь почувствовал нешуточное волнение. И страх.

– Вау-вау-вау, какие люди! – ускорившись, выступая вперед, голосом с крикливыми интонациями произнес один из незнакомцев. Походил он, на взгляд Игоря, на махрового деревенского гопника – древний пиджак, коротковатые спортивные штаны, выцветшая майка с ярким рисунком. Его спутники выглядели похоже, но двигались чуть позади, к тому же двое из них почти несли еще одного, который в полубессознательном состоянии находился.