Ах, вот и оно.

Его дочь улыбалась так же сильно, как плакала. От этого все ее тело сияло изнутри, и Ёну казалось, что он держал чистый свет солнца, и для него этого было достаточно. Даже смертные, которые были обязаны ему жизнями, не смотрели на него с таким идеальным доверием, бесстрашным восхищением. Когда она так улыбалась ему, было не важно, что ее лицо не удалось, глаза были не того цвета, и что она все еще была в тыкве. От этой улыбки все горы бед, которые она устраивала, казались мелочами. Он ощущал себя любимым. Ощущал себя богом.

И он дорожил этим.

— Думаю, ты уже достаточно пошалила сегодня, — он отвернулся от няни, ждущей, чтобы забрать ее. — Почему нам не оставить слуг убирать, а ты пойдешь со мной, пока твоя мама не закончит?

Это был дорогой подарок. Сегодня был плохой день для игры со смертными. Но любые неудобства, которые он создал этим для себя, стоили ее вопля искренней радости.

— Правда?

— Я не вру, — оскорбленно сказал он ей.

— Мы сможем посмотреть на твои сокровища? — быстро спросила она, подпрыгивая в его руках.

Он милостиво улыбнулся от ее восторга. Он не успел ответить, в дверь за ним постучали.

Хмурясь от вмешательства, Ён повернулся и увидел старшего клерка, стоящего на пороге с испугом на лице.

— Великий дракон, — сказал старик, голос дрожал. — Она тут.

Хорошее настроение Ёна стало дымом. Его клерку не нужно было говорить, кто. Ён уже чуял ее запах: едкий и горький запах наполнил его дом, он скрипнул зубами.

— Мне сказать ей уйти?

— Нет, — прорычал дракон. — Прогонять того, кто пришел без приглашения, это показывать, что ты их боишься. Я не дам ей такое преимущество, — он задумался на миг и резко кивнул. — Отправь ее в тронный зал. Я разберусь с ней там.

— Да, великий дракон, — старик поклонился и поспешил выполнять желание своего дракона.

Когда он ушел, Ён повернулся, чтобы отдать девочку няне, ведь это были дела не для ребенка, но малышка завыла в протесте.

— Ты обещал! — кричала она, впившись в его шею. — Ты сказал, что я могу пойти с тобой!

Ён замер. Он сказал так, да? Он не был обязан держать слово перед мелким существом, но она смотрела на него большими обиженными глазами, губа дрожала, будто она вот-вот заплачет…

Дракон вздохнул, сдаваясь.

— Нельзя, чтобы говорили, что Великий Ён не держит слово. Ты можешь пойти со мной, но только если пообещаешь молчать.