— Какое расточительное использование денег налогоплательщиков, — пробормотал Роджер.

— Да, думаю, Мессерлинг понял это. Или он решил, что лучше замять это дело.

— Уж лучше так, чем признать, что несколько безоружных мужчин и женщин надрали спецназу задницу.

Роджер смотрел в окно на огни города и на проходящих людей. Накопившееся за неделю напряжение теперь дало себя знать, и он чувствовал невыразимую усталость.

Но они справились. Он, Кэролайн, Ференцо и другие смогли все одолеть.

— Да, такие вещи обычно припоминают, когда подходит время выделения ассигнований, — согласился Ференцо. — Кэролайн, вы так ничего и не сказали.

— Я все думаю, что сделает Серрета с вами. — Кэролайн плотнее прижалась к Роджеру.

— О, думаю, завтра, когда я приду к нему в кабинет, он уже остынет. Невзирая на все кульбиты, которые пришлось выкинуть из-за меня департаменту, мы все-таки остановили предполагаемую бандитскую разборку. И как бы Мессерлинг ни пытался затушевать то, что сегодня произошло, зеленые бесспорно показали, насколько такая разборка могла быть серьезной. Думаю, он примет это во внимание.

— Надеюсь, — прошептала Кэролайн и поежилась. — Как думаете, мир сохранится?

— Загадывать сейчас невозможно, — ответил Ференцо. — Но имейте в виду, что за исключением первого поколения беженцев ненависть с обеих сторон была чисто умозрительной, не направленной на кого-то или что-то конкретно. Теперь, когда им придется иметь дело друг с другом лично, думаю, большинство старых клише и стереотипов начнут постепенно стираться. И не забудьте, что теперь с обеих сторон есть силы, которые искренне хотят испытать этот шанс.

— Хотя есть и такие, что не хотят, — предупредил Роджер.

— Конечно, но думаю, большинство из них в конечном итоге придет к тому же. Хафдан, вероятно, поддержит брата — нехотя, но поддержит. Александр так потрясен выходкой Николоса, что, скорее всего, не будет высовываться достаточно долго и, надо надеяться, за это время поймет, что мир возможен. Сирил же был за мир с самого начала.

— А Николос? — спросила Кэролайн.

Ференцо пожал плечами.

— Вероятно, никогда больше не высунется, — заключил он. — Но, по крайней мере, он себя показал во всей красе. Нет, думаю, самое трудное позади.

— Хотя чуть-чуть не сорвалось. — При одном воспоминании об этом Роджер вздрогнул. — Если бы Торвальд послушался брата, пока Сильвия боролась с Николосом, все могло и рассыпаться.

— Это уж точно. Особенно потому, что я совсем не уверен, будто Сильвия была так беспомощна, как казалось.

Роджера пробрал озноб.

— Вы хотите сказать, что это была проверка?